Когда слышу, как открывается входная дверь, сначала замираю. Считаю до трех и только потом направляюсь в прихожую, где застываю, переминаясь с ноги на ногу.
Таманский. Запирает за собой дверь. Снимает пальто, ботинки. И наконец обращает на меня внимание. От сканирующего взгляда мужчины становится зябко. Я обхватываю себя за плечи. Слышу недовольное:
– Что это на тебе?
– Пижама.
– Сними, – бросает и чуть не морщится Юрий.
– Ч-что? – теряюсь я.
– Вот это, что на тебе – сними и выкинь. Ты в детском саду что ли?
– Но это мои вещи! – задыхаюсь от возмущения. – Мне в них удобно!
– А мне по хер, Аля. Приезжая сюда, я хочу видеть манкую и соблазнительную картинку, на которую стоит, а не девочку с косичками из песочницы, от которой все падает.
– У меня нет косичек…
– Ты меня поняла.
– Поняла, – шепчу, потупив взгляд.
– Завтра чтобы занялась пересмотром своего гардероба. Вот карта, – выуживает из внутреннего кармана пиджака портмоне и выкладывает на комод банковскую карту мужчина – она безлимитная и открыта на твое имя. Пройдись по магазинам и выбери что-то более открытое и менее целомудренное.
– То есть прикажете мне встречать вас в пороге в трусах? – сжав зубы, выдаю обижено. – Или, может, вообще без всего?
– Может, и без. Это проблема? – сверлит меня взглядом Юрий.
Заткнись, дура!
Мне приходится пойти на попятную, помахав головой:
– Нет проблем.
– Вот и решили. А сейчас, пока я в душе, чтобы избавилась от этого безобразия. Когда я вернусь, хочу видеть тебя голой, – говорит и проходит мимо, обдав холодом.
Слышу, как закрывается дверь ванной в спальне. Иду следом, закипая от злости. Ему не нравятся мои вещи. Еще бы! Это же не шмотки за овер до хрена денег, купленные в модном бутике!
Стягиваю с себя топ и швыряю его на пол. Затем брюки. Остаюсь в одном нижнем белье. Тоже не ахти каком сексуальном, надо сказать. Стою и разглядываю себя в зеркале, когда мужчина выходит из ванной с полотенцем на бедрах.
Быстро он.
На груди Юрия с темными редкими волосками поблескивают капли воды. И вообще его грудная клетка широкая и внушительная. Торс рельефный, будто высеченный из камня. И тату. Много тату. Рисунки начинаются на шее и спускаются вниз. Один завиток даже уходит под полотенце.
Еду глазами еще чуточку ниже. Смущаюсь, когда взгляд падает на темную поросль волос, и косые брюшные мышцы “стрелами” ведущие к… ну… туда. Слышу вибрирующий рокот его голоса:
– Готова?
Поднимаю глаза.
Таманский снова скользит по мне темным взглядом, головой машет:
– Это тоже снимай.
Расстегиваю лифчик и стягиваю трусы. А у самой ладони холодеют.
Неправильно все это как-то.
И странно.
Но тело вопреки всему наливается приятной тяжестью.
– Теперь давай на кровать, А-ля. У меня не так много времени, – приказывает.
Я сглатываю слюну и неловко забираюсь на прохладные простыни. Подтягивая колени к груди, наблюдаю за тем, как мужчина подходит к кровати. Одним легким движением потянув за узел полотенца, Юрий его развязывает, и оно падает, оголяя мужчину ниже пояса.
Я перестаю дышать. Картинка пугающая и возбуждающая одновременно. Он действительно внушительный. И… и сообразив, что пялюсь на мужское достоинство, я резко вскидываю взгляд. Подбираюсь каждой клеточкой, всеми силами стараясь не думать, а как это будет в этот раз. И будет ли снова больно.
Глава 10
Таманский уезжает буквально через час.
Я слышу, как закрывается входная дверь и перекатываюсь со спины на бок, подкладывая ладони под щеку. Из зеркала на меня смотрит маленькая, растрепанная, потерявшаяся на огромной пустой кровати в полумраке спальни девочка Аля.
Сердце давит в груди.