Рамер Девятый смерил Кота взглядом тоже далеким от братской любви. Сказать ему хотелось многое. Но он ограничился лишь коротким вопросом по существу:
- Сколько охраны берешь с собой? Полка хватит?
- Боевую четверку. Сам выберу.
- Спятил, - определил Райкер.
- И давно, - охотно согласился Эшери, - еще когда связался с вашей безумной компанией оборотней, колдунов и хитрожопых политиков. А с двумя - даже породнился. Так что точно - спятил, лекарь не нужен. Ну а с сумасшедшими, сами знаете, лучше не спорить...
Император выставил вперед подбородок. Но неожиданно Кота поддержал Марк.
- Эшери прав. Полк гвардейцев Императора на нейтральной территории сразу после конфликта - слишком похоже на демонстрацию силы... Да еще в тот момент, когда этой силы нет. Туда либо с армией, чтобы уже жестко сломать любое сопротивление. Либо так... типа - в гости. Это покажет, что мы ни о чем не подозреваем и может спровоцировать оппозицию. Если она там есть.
- И если в ней собрались идиоты, - буркнул Райкер.
- О! Идиотов везде хватает. А уж в оппозиции они найдутся обязательно, - Кот подарил компанию еще одной лучезарной улыбкой, - больше возражений нет?
- До бездны.
- Аргументированных возражений, - поправился Кот.
Император помолчал. Зажмурился, словно хотел грубо выругаться, но сдержался. И очень спокойно спросил:
- Кто войдет в четверку?
- Волк и Обжора, они тоже горцы, и Маркиз, - без раздумий отозвался Кот. - Он - сильнейший.
- А четвертый? - не понял Райкер.
- Я, конечно, - пожал плечами Марк, - А что, господа, есть варианты?
Вариантов, разумеется, не было.
Над Волчьим Ухом догорали последние всполохи заката. Острая скала и впрямь походила на ухо опасного горного зверя, а сейчас - еще больше. Ухо это было развернуто к устью Альсоры и дальше, в сторону моря, откуда иногда заходили большие, потрепанные штормами корабли... Но сюда, в замок над рекой, новости из "большого мира" доходили редко.
А, может быть, редко они доходили только в эту светлую комнату в башне, с двумя кроватями под балдахинами. Сейчас на одной, поджав ноги и обложившись подушками со всех сторон, от сквозняков, сидели две юные -девушки-погодки.
Старшая, с темно-каштановыми волосами, похожими на заморский напиток-шоколад и бархатной кожей уже вступила в волшебную пору девичьего расцвета. Недолгого, но такого пленительного. Когда каждый шаг, каждый поворот головы, каждый вздох уже заметной груди наполнен прелестью, и влечет не хуже, чем запах нектара -пчелу.
Вторая была угловатым подростком, а возрасте "гадкого утенка" - сплошные локти и колени, торчащие во все стороны и изрядно поцарапанные. Волосы ее, неопределенно-ржавые были небрежно прихвачены у висков двумя косичками, а острые черты лица успешно маскировала обильная россыпь веснушек.
- Дарри, - протянула младшая, - ну так же не честно! Ты обещала взять меня с собой.
- Келли, - старшая едва заметно поморщилась, - ну, прости! Это получилось так неожиданно... Я даже не поняла, что мы направляемся в горы, просто Чейт предложил проехаться, мы разговаривали. Он рассказывал о том, как ездил с отцом в Аверсум...
- В общем, ты смотрела на своего возлюбленного и ничего вокруг не замечала, - сообразила Келли, - Святые Древние, Дарри! Ну разве можно вот так влюбляться?
Старшая взглянула на младшую с веселым удивлением, подняла руку и растрепала ее волосы, и так не слишком аккуратные:
- А как можно, Келли? Научи, раз уж ты такая взрослая и мудрая... в твои-то пятнадцать.
- Почти шестнадцать, - буркнула Келли. - Ну, не знаю... Чейт, конечно, во всех смыслах достойная партия, - Дарри смотрела на нее со смехом в темных глазах, слышать, как сестренка старательно повторяет матушкины рацеи было забавно, - Но ничего особенного в нем я не заметила. Ничего такого, чтобы забыть об обещании, данном, между прочим, единственной сестре! Младшей и любимой.
- Ну прости, Келли, - Дарри подалась к девочке и порывисто обняла сестренку, - Прости! В следующий раз я обязательно позову тебя, пусть хоть камни с неба падают!
- Обещаешь?
- Клянусь! Чтоб мне никогда за Чейта замуж не выйти!
Келли вдруг резко выпрямилась, и повела головой, как это делают кошки или пумы.
- Что? - насторожилась Дарри.
- Госпожа Герцогиня, - Келли едва заметно скривилась, - вошла в башню. Распекает слугу.
- Она собирается подняться?
- Боишься, что тебе влетит за прогулку наедине с женихом? - поддела Келли.
- Глупости, - старшая дернула плечом, - мы помолвлены уже три года, до свадьбы меньше месяца. Можно сказать, уже муж и жена если не перед Святыми Древними, то перед Небом - точно! Что между нами может быть неподобающего?