Сознание помутилось, хотелось только одного, наслаждаться Милой. Моей нежной, сладкой, вкусной малышкой. Как же долго я терпел, заменял желанное другим, занимался самообманом. Глаза от удовольствия хотелось прикрыть, но было страшно, что испарится, исчезнет моя Мила.
Взломав ночную тишину тяжелым дыханием мы упивались друг другом, опьянённые любовью.
Неожиданное дзиньканье, доносившееся, среди кучи снятой одежды, охладил наш пыл и заставил разъединиться.
- Это родители звонят, наверное. Надо ответить. - Грустно сообщила Людмила.
- Родители — это святое. - Отпускаю ее на пол.
Она быстро подходит к разбросанным вещам, находит свое пальто, вытаскивает сотовый и уходит на кухню.
Взвинченный, падаю на кровать, лицом в подушку. Хочется кричать от неудовлетворенности и осознания того, что момент упущен. Надо взять себя в руки и настраиваться на дорогу. Конечно, можно было бы вызвать такси, учитывая, что завтра у меня ответственный день. Да, только где гарантия, что с Милой все будет хорошо и она все-таки не вляпается во что-нибудь. С ней только из рук в руки, лично к Федору Андреевичу отвезу.
***
Людмила
- Да, пап! - Пытаюсь говорить спокойно, что бы отец не уловил моего сбившегося дыхания.
- Ты на часы смотрела? - В голосе родителя, чувствовались нотки ярости, говорящая, что надвигается буря.
- Простите меня, пожалуйста. Я у Леонида. В общем так получилось, мы столкнулись и ... можно я завтра объясню?
- Ладно. - И уже шепотом маме. - Она у Леонида.
Слышу на заднем фоне возглас матери: "Слава тебе Господи!"
В смысле??? Чего это они там радуются? Что я у Лёни?
- Мы тут переживали. Всякого надумали. Хорошо, что ты в безопасности.
Ааа, теперь ясно. Это говорит о том, что если бы я трубку не взяла, они начали бы морги обзванивать. А я то уже подумала, что так им надоела, что они рады сплавить меня Никитину.
- Спокойной ночи, дочка. До завтра.
- Сладких снов.
Еще немного стояла и смотрела на экран телефона, размышляя о чем-то неопределенном. Как-будто пытаясь услышать себя, чего хочу. Мои думы прервал Леонид.
- Договорила? Беспокоятся? - Я кивнула. - Одевайся, отвезу. - Разворачивается и уходит в прихожую.
Я в шоке! То есть теперь он мне отворот-поворот дает? Ну, уж нет! Зря что ли перед родителями спалилась? Они явно поняли, что мы тут с Никитиным не в шашки играем? А что еще могли делать двое взрослых, ночью одни в квартире?
- Неа, я домой не поеду.- Лёня вновь появился в дверном проеме. Облокотившись о край стола, вопросительно смотрю на мужчину. Леонид удивленно приподнял одну бровь. Однако, как это возбуждающе. Почему у меня так не получается? Хотя в моем исполнение эффект был бы другим. В ответ задрала обе свои дуги. Мысленно давая посыл: "Ну, давай!"
Медленно и вальяжно ко мне подошел мой искуситель. Приподнял и усадил на кухонный стол, раздвинул мои колени и разместился между ног. Неверующе взглянул в мои глаза. Увидев, что серьезно настроена, приступил к решающий действиям.
Мужчина впился в мои губы, пытаясь осушить меня до дна. Дыхание перехватило, голова закружилась. После губы Лёни переместились на шею, где попеременно то целовал, то покусывал. Чувствовалось его не терпение. Руки обшаривали мое платье в поиске замка. Поняв это, я продемонстрировала потайную застежку с боку. Рваными движеньями Леонид освободил меня от основной одежды. Все его действия были резкими, как-будто еле сдерживался цунами внутри него.
Сегодня я была подготовлена к интиму: красивое бельё, шелковые черные чулочки и гладкая кожа. Леонид залюбовался открывшимся видом, я же смутилась. И опережая мои мысли, которые по-тихонечку собирали вещички и подталкивали умотать домой, Леонид снял с меня бюстгальтер и уложил на стол. Прильнул сначала к одному соску, затем ко второму. Вскоре твердые горошинки выражали мое желание. "Первая моя любовь" стянула с меня мои стринги. Теперь я голая (на мне только чулки, которые явно ничего не скрывали), распласталась на кухонном столе. На меня с блестящими глазами от страсти смотрит Никитин, пока снимал с себя всю свою одежду. Я и сама завороженно уставилась на него. Божечки! Он — Апполон! Опускаю взгляд ниже, и щеки начинают гореть от стыда. Это третий мужчина, которого я лицезрею голышом. Первым был муж, после мелкий Сашка и вот сейчас. Отвожу от стеснения глаза, потому что большой, потому что красивый, потому что хочу. Хочу дотронуться, приласкать.
Леонид не дает, он сам изголодавшийся. Навис надо мной. Одной рукой зафиксировал мои кисти у меня над головой, губы терроризируют мои груди. Я от вожделения прогибаюсь и крепче сжимаю его бедрами. Вторая его рука нежно проходится от шеи все ниже и ниже. Дойдя до лона, умелыми движениями Леонид погружает в меня вначале один, а после и два пальца. Не могу сдержаться и вместе со стоном начинаю насаживаться. Мозг ни о чем больше не соображает, и мне хочется только одного, что бы Никитин вошел в меня. Наши желания совпадают, и мужчина входит неожиданно до упора. Я вскрикиваю, море чувств накрывает мое сознание. Я каждой клеткой ощущаю его внутри себя. Леонид дает мне привыкнуть к нему, к его размеру и только спустя минуту начинает движение. От удовольствия я застонала. Стол под нами зашатался. Леонид не прекращал ласкать мои возвышенности. Он наслаждался мной, не отпуская моих рук с захвата. И мне нравилось моя связанность, это придавало остроту. Вскоре, вхождения Лёни стали быстрыми, его рука начала массажировать главную эрогенную зону — мою кнопку. Мне хватило пару секунд.