Делаю шаг к Яне, искренне обнимаю её, полушепотом поздравляя. Теперь дышать тут станет легче. Яна прямолинейная, чтобы сразу сказать, что именно ей не нравится в работе, опытна, чтобы одернуть и добрая, чтобы подсказать и не ябедничать.
Шеф все еще говорит, пока мы тут переговариваемся и с каждой минутой наши голоса становятся громче, как у школьников на перемене. Разумный возвращается спустя несколько минут и персонал снова превращается в тишину.
— Так вот, по поводу старшего официанта. Софи, надеюсь, Вы проявите себя лучшим образом, — говорит босс, но вместо поздравлений следует удивленное «ох» присутствующих. И моё тоже.
— Но… почему, Платон Львович? — после заминки всё же решается спросить Лизка. Мне, признаться, тоже интересно, — Соня работает тут едва ли не меньше всех и…
— И? Как это отрицательно влияет на её работу? — недобро приподымает бровь Разумный. Видно по реакции — не привык, чтобы его решения оспаривали. Как я совсем недавно… — Только на Вашу. Знаете, что я, как клиент, ценю в работе официанта? Чувство такта, умение предугадать действия гостя и, что самое главное, не навязчивость. Если второй пункт — прерогатива постоянных гостей, то первый и третий должны чувствовать все. Повторяю: все без исключения. Как думаете, насколько часто я вижу Вас около своего стола, Елизавета, учитывая, что Вы его не обслуживаете? С какой целью Вы постоянно рядом? Я ведь не сижу на проходе. Не отвечайте, — говорит и без того стушевавшейся Лизе, — ответьте себе. Если считаете, что не обслуживая меня лично я не замечаю вашей работы — ошибаетесь. Сюда часто заходят мои друзья и партнеры. И очень многие тепло отзываются о рыжеволосой тактичной девушке. Ещё вопросы? — и никто не решился издать ни звука, — Тогда приятного рабочего дня.
Глава 9
Разумный ушел, не оборачиваясь. Вопреки моим ожиданиям никаких расспросов и подколок не было. Мы просто разошлись работать без лишних разговоров и комментариев. Людей сегодня валом, а я параллельно перенимаю дела у Яны, на которую свалилось ещё больше от Дашки. И если мне ещё повезло, то помочь Красниной некому. Хоттабовна вводила в курс Янку очень сухо, но больше ждать помощи ей было неоткуда.
Потому я и стараюсь Яну не дергать.
— Сонь, возьми на себя контроль по закупке бара. Вердин сам составит список, но тебе надо перепроверить и отнести на подпись Хоттабовне и Разумному. Или Евгения Олеговна сама ему передаст. Это по ситуации, — тараторит Яна, перехватив меня с подносом грязной посуды.
— А как я пойму правильно он составил или нет? — хлопаю ресницами. И без того не продохнуть.
— Берёшь предыдущую накладную и сверяешь с теперешней. Папку с накладными я тебе дам, вот просмотришь примерно за предыдущие полгода и будешь ориентироваться в расходе алкоголя. А то Богдан у нас любитель лишнюю бутылку вискаря приписать, — кидает на бармена взгляд Яна, а в голосе так и сквозит недовольство
— Серьезно? Я и не знала! — ахаю удивленно.
— Конечно, а зачем тебе знать было? А сейчас именно ты за это и отвечаешь, — она тычет в меня указательным пальцем очень поучительно, будто учительница начальных классов, но ответственностью, надо признать, будто заново проникаюсь, — И да, теперь ты за всем должна внимательно следить, так что с сегодняшнего дня ты не только другим помогаешь, но и на косяках ловишь, — Яна заглядывает в лежащий на барной стойке блокнот, видимо, чтобы отметить, что уже рассказала мне, а о чем только предстоит.
— Говоришь, как Хоттабовна, — качаю головой, озвучивая невольное сравнение.
— А это она мне час назад и сказала. И тебе передать посоветовала. Если что, шкуры с нас спустит, — в подтверждение проводит большим пальцем по горлу.
— Поздравила, так поздравила, — бормочу под нос и все-таки вхожу в служебное помещение.
Оставляю поднос на мойке и освободив проход, достаю мобильник, чтобы написать сообщение Поле. После открываю непрочитанное смс от мамы, в котором всего два коротких, но таких важных предложения: