- Он может узнать меня получше, - продолжает умолять Диана. Я наблюдаю за языком ее тела. Она действительно в отчаянии, и я думаю, что отчасти это искренне.
- Думаешь? И через сколько ты снова его кинешь? День? Два?
- Я думаю, что одного шанса я точно достойна, Кость.
- Я так не думаю, - Костя качает головой и сжимает мою руку. - Мы уходим, и если ты хотя бы попробуешь заявиться к нам, чтобы повидаться с Димой, я арестую тебя за незаконное проникновение на чужую территорию.
- Костя, прекрати! Давай просто поговорим.
Костя вылетает из бара, отпуская мою руку, как только мы оказываемся на улице. Он расстроен, и я должна его утешить.
А еще я должна сказать ему правду. Пусть лучше он услышит все от меня, чем от этой сумасшедшей сучки. Все, что мне нужно сделать, - это открыть рот и признаться.
Но я не могу.
Мы садимся в машину, и Костя выезжает со стоянки. Сейчас еще один подходящий момент признаться во всем.
Но я снова этого не делаю.
- Мне так жаль, Лиза.
- Все нормально, - говорю я Косте, протягиваю руку и кладу ее ему на бедро. Я закрываю глаза, стискиваю челюсть, чтобы зубы не стучали. Если что, я обвиню в этом холод. - Это не твоя вина.
- Я понятия не имею, зачем она пришла.
Зато я знаю, зачем она здесь.
Всего пару дней назад я видела ее в тюрьме. Она слышала обо мне все. Она прекрасно знает, что я аферистка, которая устроилась няней к Косте, чтобы выманить у него все деньги.
И вот она здесь.
Пришла, чтобы разлучить нас. Она здесь, чтобы рассказать ему все, что она знает обо мне.
Глава 62
Лиза
- Костя? - тихо спрашиваю я.
Моя челюсть дрожит, и слова застревают в горле. Господи, как же сложно во всем признаваться. Костя поворачивается ко мне и я опять пытаюсь начать свою речь.
- Кость…
Вдруг звонит его телефон, и имя Стаса высвечивается на приборной панели.
- Диана только что ушла. И она сказала что-то о том, что так или иначе найдет Диму. Мы думаем, что она поедет к маме с папой. Арина сейчас разговаривает по телефону с мамой. Они с Темычем поедут туда.
- Я тоже поеду туда. Спасибо, брат. - руки Кости сжимаю руль с такой силой, что того и гляди раздавят его.
Может, если я скажу ему сейчас, страх за Димку не позволит ему сильно злиться на меня? Господи, о чем я вообще думаю. Эта женщина может попытаться похитить Диму - вот, что на самом деле важно.
- Езжай быстрее, - говорю я сквозь стиснутые зубы. Костя ничего не говорит, но нажимает на газ. - Может, тебе позвонить на работу? Вызвать участкового?
- Мы доберемся туда быстрее.
Костя гнал с сумасшедшей скоростью. Мы уже у дома его родителей. Во дворе нас ждут ребята.
Костя распахивает дверь, и мы вчетвером врываемся внутрь. Его отец находится на кухне, одетый в домашние треники и белую футболку. Он, очевидно, уже приготовился ко сну.
- Мама с Димой наверху, сынок. Эвелинка только что прикончила бутылочку и тоже уснула, - успокаивает он сына.
- Спасибо, пап, - говорит Арина, снимая пальто. Она кладет его на пол и обхватывает себя руками.
Костя исчезает; ему нужно самому увидеть Диму и убедиться, что он в порядке.
- Ну, теперь ты познакомилась с Дианой, - говорит Артем, выдвигая стул. Он садится, тяжело вздыхая. - Она прелестная мадам, неправда ли?
- Да, просто чудо, - я заставляю себя улыбнуться.
- Ты правда думаешь, что она сюда поедет? - спрашивает Арина, садясь на пол, чтобы погладить собак.
- Кто знает? - Артем качает головой.
Отец семейства достает чашки и ставит их на столешницу. Я все еще неловко стою в коридоре, ведущем на кухню, чувствуя себя недостойной находиться в компании этих замечательных людей.
- Я всегда знал, что она снова объявится, - говорит он. - Слава Богу, Костя подал на развод, - он смотрит на меня и улыбается. - Мы должны сказать спасибо Лизе.
- Да, я на самом деле немного подтолкнула его, - говорю я с улыбкой.
Если бы все они знали, почему вдруг Диана нарисовалась в их жизни опять, меня бы тут не было. Вдруг внезапная мысль о Диме и о том, что с ним может что-то случиться, снова приводит меня в такой ужас, что у меня начинает кружиться голова. У меня болит сердце, и я не могу вынести мысли о том, что с этим милым маленьким мальчиком может случиться что-то плохое.