Утром Михаил проснулся полностью обнулённый и опустошённый. Для чего ещё теперь жить? Он больше ни о чём не помнил, больше ни о чём не думал. Всё. Конец.
Дом был таким же пустым, как и всё внутри юноши. В голой комнате стоял лишь стол, на котором в грязных тарелках лежали заветренные бутерброды, пара стульев да покосившийся комод с вещами матери. На нём стоял магнитофон, купленный отцом за несколько лет до своей смерти. В последний раз именно мужчина включал его, когда танцевал с женой.
Михаилу так захотелось почувствовать присутствие своих родных, что он неспеша подключил аппарат к электричеству. Находится ли внутри диск или кассета, молодой человек об этом не подумал и сразу нажал на кнопку "пуск".
Гитарное интро. А далее слова:
"Yesterday, all my troubles seemed so far away
Вчера мне казалось, что мои проблемы ушли далеко,
Now it looks as though they're here to stay
Но похоже, что они всё ещё здесь
Oh, I believe in yesterday
О, я верю во вчерашний день".
"Yesterday". The Beatles. Вот их последняя песня...
"Suddenly
Неожиданно
I'm not half the man I used to be
Я уже не тот, кем был раньше,
There's a shadow hanging over me
Вот тень позади меня,
Oh, yesterday came suddenly
О, вчера наступило так внезапно".
Каждое слово задевало струны души, как пальцы Пола Маккартни (Пол Маккартни - британский музыкант, мультиинструменталист, писатель, продюсер. Один из основателей группы The Beatles) задевали струны гитары, и это ещё больше заставляло залиться слезами горечи. Вчера. Почти вчера. Всё было так хорошо. Все были рядом. Играла песня, поздно вечером мама и папа танцевали при свете приглушенного бра на середине комнаты, а Михаил наблюдал за ними из коридора, прислонившись головой к проёму, и улыбался. А они двигались аккуратно, неспешно, всё больше прижимаясь друг к другу. И на их лицах тоже лежала мягкая нежная улыбка... Под их ногами шуршал тёмно-бардовый ковёр, над чашками с крепким сладким чаем на столе поднимался пар. Мир собирался спать. А они танцевали...
Михаил сидел на стуле и смотрел в пустоту, представляя отца и мать, стоящими перед ним.
"Why she had to go, I don't know
Почему она ушла?
She wouldn't say
Она не сказала.
I said something wrong
Я сказал что-то не так...
Now I long for yesterday
Теперь я тоскую по вчерашнему дню".
"Почему она ушла? Почему они ушли? Почему я теперь до конца своей жизни буду один? А, казалось, вчера мы вместе сидели за этим столом и завтракали молочной рисовой кашей с бутербродами. Папа отхлёбывал из чашки сладкий кофе с высокой пеной, которая оставалась у него на усах, а мама клала на хлеб немного сливочного масла, а затем отправляла кусочек в рот. А я размазывал кашу по краям тарелки и делал вид, будто всё съел, чтобы потянуться к колбасе, которую папа покупал только по выходным и то очень немного. И я даже не думал, что когда-нибудь останусь навсегда одиноким...", - думал юноша.
"Я так хочу очутиться в прошлом. Я так хочу вернуться... Что мне нужно сделать, чтобы вернуться?"
Магнитофон замолчал, образы исчезли.
Юноша закрыл глаза, опёрся руками на колени и вздохнул. На тёмно-бардовый ковёр начали падать крупные капли.
9 глава
Дома Светлана появилась в конце ноября. После нескольких операций, на которые ушли почти все сбережения, материальная помощь коллег по работе Анны Сергеевны и студентов из института, наконец наступил отдых. Девушка могла различать цвета, если близко подносила объекты к глазам. Остальное оставалось размыленным.
Сначала Светлана верила, что зрение вернётся. Ей снились сны, в которых она идёт по аллее и видит оранжереи, бесконечные сады, цветочные плантации. Рядом появляется мама, Никита, Максим. Все улыбаются друг другу, а потом бегут по полям из роз. Пудровые, малиновые, жемчужные бутоны оказываются в руках. Девушка собирает их в одну композицию и обвязывает ножки цветов бархатной лентой.
Девушка просыпалась, повторяла про себя вновь и вновь: "Сейчас я всё увижу. Сейчас я всё увижу", открывала глаза, но оказывалась окружённая серой пустотой.
Шло время, улучшений не было, и с каждым днём Светлана всё меньше и меньше ждала чуда. А чтобы не огорчать и без того уставшую мать, она старалась не показывать этого. Девушку уже не тревожили шрамы на лице, шее и пальцах рук. Она смирилась и, трогая свою кожу, думала: "Нет на этом лице больше моего лица. Его украли, оставив с этим уродством. А я ещё чего-то жду...".
Под этим "чего-то" она имела в виду внимание Никиты. Пока та лежала в больнице, он звонил часто, приходил ещё два раза и передавал через медсестру цветы, не ставя в известность Анну Сергеевну, и больше ни разу не поднимался в палату. Малодушие и трусость -вот качества джентльмена нашего столетия, героя нашего времени. Этот человек заставит вас поверить в то, что вы ему нужны, не сильно при этом напрягаясь, не побеждая свою боязнь. И кто-то рад ему верить. А он счастлив не меньше тому, что смог убедить вас в реальности сотворённой им в вашем сознании пустой иллюзии.