Василий, ворвался в комнату, его щеки были красными, он бегал по квартире и радостно кричал. Надежда посмотрела на Сергея и сказала:
—Учитель прислал записку: «Василий дерется, срывает уроки, оскорбляет товарищей. Его поведение ухудшается, требуется ваше вмешательство».
— Надя, — сказал Сергей, его голос был хриплым, полным усталости, как у человека, который несет слишком тяжелый груз. — Василий мальчик, они многие хулиганят в этом возрасте, а учителя, они постоянно жалуются. Смотри, Светлана рисует семью, но меня там нет.
Надежда посмотрела на него.
— Иосиф, — сказала она, она говорила медленно, как будто каждое отбирало у нее силы. — Ты всегда в Кремле. Светлана не рисует тебя, потому что ты вроде есть, но тебя будто нет, ты приходишь и исчезаешь, запираешься в кабинете и снова работаешь.
Василий дерется, потому что хочет, чтобы ты его заметил. Я тоже устала, Иосиф. Я не могу быть просто твоей тенью.
Светлана подбежала, держа рисунок, ее глаза были яркими и светились радостью, что папа наконец дома.
— Папа, — сказала она, ее голос был звонким, как колокольчик. — Почему ты не с нами? Я нарисовала маму, Васю, себя. А тебя где нарисовать?
Сергей присел, его рука коснулась ее кудрей, но сердце сжалось, как будто его сдавили тисками. Он видел в ее глазах любовь.
— Света, — сказал он, его голос смягчился. — Нарисуй меня рядом с тобой. Я здесь, я с вами, я не уйду.
Василий фыркнул, его тон был резким, как у мальчишки, который ищет драки.
— Ты всегда так говоришь, — сказал он. — А потом уезжаешь. Учитель жалуется, а тебе плевать. Ты строишь свои заводы, а мы тебе не нужны.
Сергей посмотрел на него, его горло сжалось. Он хотел крикнуть, но сдержался.
— Василий, — сказал он, — я твой отец. Ты злишься, и я понимаю. Я тоже злюсь — на себя, на людей, на обстоятельства, что заставляют меня пропадать на работе. Но я не брошу тебя. Мы с тобой поговорим, я научу тебя быть сильным, но нельзя расти без дисциплины. Ты должен уважать отца.
Надежда покачала головой.
— Иосиф, — сказала она, я постоянно слышу твои обещания, но дети не дураки, они все видят. Ты хочешь, чтобы все повторилось как с Яковом? Чтобы ты стал для них чужим?
Сергей замер, ему стало жаль ее и себя. Он хотел обнять ее, но боялся, что она оттолкнет его, как это уже было. Он смотрел на Светлану, на Василия, и чувствовал, как его собственная семья ускользает от него, как песок сквозь пальцы.
На следующий день, Сергей вызвал Григория Орджоникидзе. Орджоникидзе вошел, его лицо было усталым, щеки впалые, но глаза горели, как у человека, который всегда готов взяться за дело, если того требовал долг. Сергей ценил его, но боялся, что он может сгореть на работе, не жалея себя.
— Григорий, — начал Сергей. — Хочу поговорить с тобой не о работе, а как с товарищем. Заводы работают успешно, мы опережаем график, но голод душит деревню. ОГПУ говорит о заговорах, Надежда не общается со мной только высказывает претензии, Светлана не рисует меня, Василий отбился от рук и хулиганит. Яков после разрыва с Зоей и смерти дочери, совсем замкнулся. Я строю страну, но не могу сделать всех людей счастливыми, многие ругают меня. Теперь еще теряю семью. Как мне выдержать все это, не сломаться?
Орджоникидзе посмотрел на него, его глаза потеплели, но в них была тревога, как у человека, который знает, что правда может ранить.
— Иосиф, — сказал он, его голос был теплым, он говорил с ним как с братом, который не боится говорить правду. — Заводы мы построим на века, мы отлично справляемся. Есть голод, да, но в этом году обещают урожай больше, накормим страну. После войны выдержали, выдержим и сейчас. Листовки, тут я не вижу проблемы, если дать поработать как следует ОГПУ, то все быстро закончится.
А семья, он улыбнулся, — Иосиф, тут я сам не мастер в этом деле.
Моя жена тоже жалуется, что я живу на работе, говорит, что совсем меня не видит. И так оно и есть. Но я верю в дело. Я был в Ростове, видел, как люди работают, хотя сами едва стоят. Они верят в тебя, вертя в партию, знают, что стараются для себя и для будущих поколений.
На работе мне проще. Когда моя дочь плачет, я тоже теряюсь. Но ты сильнее меня. Ты всегда находил путь. В нас никто не верил, а теперь посмотри: заводы работают, потому что ты не сдался, ты поверил в план, когда у нас не было денег. Семья… попробуй быть с ними, хотя бы час в день. Говори с Василием, он злится, но он твой сын. Светлана смотрит на тебя, как на героя, даже если не рисует тебя рядом. Надежда… она сильная, но ей нужен ты как муж хоть иногда, а не только как вождь.