– Кофе принеси нам, Ланочка, – попросил ее Миха и шлепнул по попе.
Девушка ойкнула и бросила смущенный взгляд на меня.
– Какой кофе вы предпочитаете? – чуть покраснев, спросила она меня.
– А ты как думаешь, Ланочка? – спросил, внимательнее разглядывая ее.
Вот такой теперь вкус был у Михи? Поразительно похоже на то, что я видел на тигруле. Развратный секс при минимуме открытого тела. Невольно вспомнил крошку в своей машине после работы – и член встал, как тачка на светофоре. Блядь. Что за дизайнеры-извращенцы придумывали такую офисную одежду?
– Я думаю… – взгляд секретарши скользнул по моему телу вниз, залип в районе моего паха, а потом ускоренно взметнулся обратно к моему лицу. – Думаю, твёрдый… То есть крепкий! Крепкий кофе! Самый крепкий!
Ее лицо стало пунцовым, и Миха рассмеялся в голос.
– Правильно думаешь, – насмешливо кивнул я смущенной девушке. – Исполняй.
Она пулей выскочила из кабинета, а я повернулся к брату.
– Хочешь ее? – хмыкнул Миха, проводив глазами блондинку. – Она хороша.
Раньше именно так это и работало между нами. “Хочешь ее? Бери”. Но в этот раз… Я покачал головой. Эта цыпочка меня не интересовала. Я пришёл за кое-кем более ценным.
Ещё раз прокрутив в голове возможные варианты развития разговора, я приземлился в кресло напротив Михи и пошел с козыря:
– Я хочу себе Киру.
– Это просьба? – ухмыльнулся брат, поигрывая телефоном в руке.
– А это похоже на просьбу? – вопросом на вопрос ответил я.
Ну давай, бро, соображай. В этот раз это не было чертовой игрой. Никаких стратегий, никаких планов – только открытая декларация о намерениях. Или, скорее, короткая обрисовка будущего, которое уже было определено мной.
Миха нахмурился и, отбросив телефон на стол, заметил:
– Я думал, мы всё решили в вечер твоего приезда.
Разумеется. Только в тот момент я ещё не успел как следует узнать тигрулю. Как следует трахнуть ее. Как следует пообщаться с ней. Как следует захотеть ее.
– Миха, я ставлю тебя перед фактом. Я хочу Киру себе. И я ее заберу.
Я произнёс это максимально спокойно и четко. Без возможности ложной интерпретации. Без возможности перевести всё это в шутку. Без возможности дать задний ход.
– Она моя жена, вообще-то, – пробурчал Миха и как-то весь разом подобрался.
Понял, наконец.
– Тебе она не нужна.
– Блин, Арчи! – брат порывисто поднялся на ноги и принялся расхаживать по кабинету. – Я не могу отдать ее! Я ее люблю! Она моя!
– Это просто привычка, – тихо произнёс я, и Миха замер на месте, вперив в меня неверящий взгляд.
А придётся поверить, бро.
С этой фразы тогда всё и началось. “Это просто привычка” заявил мне Миха, отмахнувшись от меня и моих слов. Отмахнувшись от моих чувств. Отмахнувшись от негласного правила, всегда существующего между любыми парнями, – не трогать подруг друзей и братьев. Не отмахнувшись только от одного – от моей девушки.
– Ты… ты мне мстишь? – ошарашенно спросил Миха. – Мы ведь тогда даже не были совершеннолетними!
***
– Нет, это не месть, – хмыкнул я. – Но забавно, что ты тоже всё это помнишь.
– Арчи, – Миха взъерошил свои волосы. – Арчи, я ни черта не понимаю.
Я вздохнул и поднялся на ноги. Почему надо было вечно всё разжевывать?
– Я сделаю Киру своей, – сообщил, глядя прямо в глаза брату. – Говорю это, чтобы потом ты не удивлялся.
– Потом?
– Когда придут документы о разводе, – бросил я и пошёл на выход из кабинета.
Всё было сказано. Пришло время действовать.
– Блядь, Арчи! – я получил чувствительный тычок в спину, и развернулся. – Ты не посмеешь разрушить мою семью!
– Ты уже сам ее разрушил, Мих. Ты этого даже не заметил? – он вздрогнул от моих слов, но взгляд не отвёл. – Трахай секретарш, и будет тебе счастье.
Я хлопнул брата по плечу. Если он и хотел что-то сказать, то промолчал, потому что в кабинет вошла его блондинка-сотрудница. Я придержал для неё дверь и, когда она проходила мимо меня, позвал ее:
– Ланочка.
– Да? – она послушно остановилась рядом и подняла на меня свои красивые глазки.
– Ты уж отлюби своего шефа хорошенько, ладно? Минет там или что ты умеешь лучше всего.
Девушка вновь стала пунцовой, а потом вдруг выдохнула в ответ:
– А… а вы?
– А мне и кофе достаточно, спасибо, – улыбнулся я и, подхватив чашку с подноса, пошёл в сторону лифтов.
Кофе был чертовски крепкий, а я – чертовски довольный. Я наконец мог действовать открыто. Мои руки не были связаны, а главный соперник – был предупреждён. Да, так мне нравилось гораздо больше, чем та роль, которую мне предложил Миха.