Не сдержался, прорычал последние слова. Она дернулась от меня назад и, задев кровать, осела на неё, но тут же снова вскочила на ноги. В глазах – расплескалась ярость, кулачки – сжались. Моя тигрица.
– Не смей разговаривать со мной таким тоном!
– А каким, сука, тоном мне ещё разговаривать?! – взорвался я. – Если ты, блядь, предлагаешь мне анал, в то время как я практически предлагаю тебе свои руку и сердце!
С ее губ сорвался вздох, а ее глаза снова превратились в две планеты. Удивлённые, но злющие планеты.
– Какую ещё руку? Какое сердце?! – голос тигрули набирал обороты. – Ты в своём уме, придурок?! Ты назвал меня “очередной сучкой”! – она толкнула меня в грудь. – Трахнул меня без разрешения! Ты брал меня силой! Ты сам признался, что изменяешь всем! Да после всего этого я даже рядом с тобой стоять не хочу! Меня, черт побери, тошнит от тебя!
Яростную кошку трясло от чувств так сильно, что меня и самого задевало и потряхивало. Эмоциональная турбулентность становилась заразительной.
Я сжал подбородок кисы и, склонившись к ней ближе, зло уточнил:
– Выговорилась, блядь?
– А ты даже не извинился! – со всей силы ударила кулачком по моей руке, освобождая своё лицо.
– Тебе не нужны были мои извинения, чтобы кончать с моим языком внутри себя, крошка, – ехидно заметил я. – С чего вдруг сейчас?..
– Пошёл нахрен!! – тигруля замахнулась для пощечины, не дав мне договорить, но я успел перехватить ее тонкое запястье в воздухе.
Выкрутил руку, развернул злую малышку спиной к себе и впечатал ее тело в своё. Сильно и ровно так, как надо.
– А теперь заткнись и послушай меня, кисуня, – прошептал я ей на ухо и сжал посильнее, когда она дернулась от моих слов. – Затихни! Повторять не буду. За тот вечер я прощение уже попросил. Да, сука, не дергайся! Я, мать твою, был пьян, а ты сравнила меня с Михой! Это всегда для меня, как красная тряпка для быка. И я ещё был весьма нежен, к твоему сведению… Насчёт остальных твоих предъяв извиняться не собираюсь. Да, я трахнул тебя с разрешения Михи, а не с твоего, но черта с два я чувствую себя виноватым. Нам, блядь, было хорошо! И это случилось бы в любом случае. Не в ту ночь, так в какую-нибудь другую. Просто смирись с этим. А по поводу моих измен… Ты легко можешь стать той, кому мне не захочется изменять, – я развернул притихшую детку к себе лицом и ещё раз спросил. – Так что? Станешь такой для меня?
Креветка
В ее глазах – утихающая буря и разгорающееся сомнение. Ее тело – горячее. Ее пульс – оглушительный, судя по биению венки на шее.
И она – в моих руках.
– Артур, – прохрипело ее горло, и крошка покашляла. – Артур. Даже если я всё прощу и всё это приму, то… что ты мне такое предлагаешь? Я не понимаю. Я тебя совсем не знаю! Ты меня не знаешь! И ты живешь в Японии…
Ее уже не трясло, но когда я расцепил руки, отпуская присмиревшую тигрулю, – она обессиленно осела на кровать. А то, что я хотел сказать, не стоило говорить из позиции сверху. Я чуть было не присел перед ней на корточки, но вспомнил, как точно так же перед ней опустился брат, и послал к черту эту тактику, повалив кошку на спину и нависнув над ней. Опять сверху, но уже совсем, совсем по-другому.
– Детка, ты знала Миху, и какой в этом был толк? – она прикусила губу и отвела в сторону взгляд. – А Япония… до неё лететь всего несколько часов.
– Но… – конфетка вскинула на меня тревожный взгляд и тут же опустила глаза, спрятавшись за густыми ресницами.
– Что “но”?
Ее тело напряглось, а лицо будто на секунду застыло.
– Ничего. Ничего, – всё так же прячась, тихо ответила. – Просто… я не понимаю, зачем тебе это. И почему Миша сказал, что это – твоя месть ему.
Маленькая лгунишка. Я видел, что она хотела сказать что-то другое, но решил не давить. И так уже, кажется, перебарщивал с ее эмоциями.
– Слишком долгая история, красотка, – пожал плечами я, наконец почувствовав, как ее тело расслабляется под моим. – А Миха ошибается. Это не месть. Могло бы быть ею, случись всё это лет семь назад, но сейчас… Нет.
Пальчики малышки задумчиво теребили пуговицу моей рубашки, а мои так же задумчиво начали поглаживать ее мягкие губы, которые были созданы для поцелуев… и минетов. Блядь, как же хорошо было толкаться членом в ее сладкий ротик!
Тело отреагировало моментально, впрочем, как и кошка. Вскинула на меня свой взгляд и поерзала подо мной.
– Крошка, пора уже ответить на мой вопрос, – пока мы не занялись с тобой сексом.