– И хоть бы одна жаловалась!
Детка задохнулась от такой подачи, ошарашенно глядя на Миху, чем я и воспользовался, знаками попросив маму увести ее.
– Кирочка, милая, пойдём в дом, пока тебя комары здесь не съели! – не своим голосом пролепетала мать, утягивая крошку за собой.
Тигра бросила на меня напряженный взгляд через плечо, и я кивнул ей, молча давая понять, что я решу эту проблему. Я, черт побери, намеревался отныне решать все ее проблемы! Потому что она только что окончательно развязала мне руки. Не то, чтобы они были сильно связаны раньше…
– Турчик, Мишаня, что за чертовщина опять у вас происходит? – недовольно спросил отец, подойдя ближе к нам.
– Мишаня обосрался, – фыркнул я, прикуривая сигарету.
– Пошёл ты! – прошипел брат, так же закуривая.
– Имей мужество спокойно принять все факты.
– Факты, что ты увёл у меня жену? – скептически уточнил он.
– Ты сам ее мне отдал, – сухо напомнил я.
– Ты попросил на ночь!
– И ты, блядь, отдал! – не сдержавшись, рявкнул я.
– А ну тише, парни, – нахмурился отец. – У вас опять как тогда со Светой, что ли?
Миха бросил взгляд на него, а затем ядовито хмыкнул уже мне:
– И Свету ты привёл в вечер своего приезда неспроста, да?
Я глубоко вздохнул и ответил уже спокойнее.
– Да. Просто чтобы тебе было легче согласиться. Но если ты думаешь, что всю эту комбинацию я задумал с самого начала, то ты ошибаешься. Я сначала играл ту роль, которую ты попросил. Уговаривал тигру, описывал ей все прелести твоего образа жизни… а она, понимаешь, она мне сопротивлялась! Раз за разом доказывала, что такая точка зрения – херовая! Особенно в кино… никогда не забуду, как она меня отшила. А ты, блядь, нихера не видел дальше собственного члена! Вот и просрал.
В резко наступившей вечерней тишине вдруг стал слышен стрекот кузнечиков. Неужели всё? Неужели он сдастся? Почти без боя? Мне не верилось. Она же его жена в конце концов! Я бы дрался за неё до победного во всех возможных смыслах…
– Думаешь, вообще без вариантов? – тихо спросил Миха, глубоко затягиваясь и рассматривая темное небо над головой.
– Даже если бы я был не заинтересован – все равно бы сказал, что да, без вариантов, – кивнул я.
Но я ведь был заинтересован, верно? Крайне заинтересован. Поэтому…
– Отпусти ее, Мих. Ты поиграл с ней в семью и проиграл. Но на ней ведь свет клином не сошёлся, так? Вон, Стася, например…
Брат посмотрел на скучающую в одиночестве девушку и пожал плечами:
– Не знаю… Я же люблю Кирюшку.
– По-дружески. Ты любишь ее по-дружески, – я хлопнул Миху по плечу, с нажимом произнося каждое слово, чтобы не сомневался даже. – Иначе не отдал бы ты ее мне тогда. Ни на ночь, ни на минуту.
– Мда уж, – пробормотал он себе под нос и добавил чуть громче. – Ну ла-адно.
С этими словами Миха натянул улыбку на лицо и отошёл в сторону, чтобы выбросить окурок в урну.
“Ну ладно”?! Я ошалело смотрел в спину брату. “Ну ладно”?! И вот этим “ну ладно” он только что отпустил свою жену? Окончательно отдал ее мне? Так просто?!
***
Я помотал головой. Возможно, конечно, повлияли наши предыдущие разговоры. Но ведь он всегда говорил, что любит крошку! И вот это его любовь?!
Он вернулся обратно через несколько секунд, уже скалясь. Я увидел в его глазах всё, что он задумал сделать, и среагировал на мгновение раньше его действия, отшатнувшись назад. Мимо моего лица пролетел кулак.
– Ах ты… – прошипел Миха, заряжая в мою сторону второй кулак.
Им он выбил сигарету из моих губ – я снова успел увернуться. Третий удар попал в цель, и я, удержав равновесие, ответил тем же. Мы сцепились с азартом и даже с каким-то адреналиновым голодом, когда драка – только ради драки, когда удар – только ради удара. На самом деле, конечно, нет. Это всё было ради тигрули и ради нашей дружбы. Хорошенько отдубасить друг друга, чтобы ничего не решить, а просто по-подростковому покуражиться и поставить уже точку, оставив друг другу самоуважение и мысль “я сделал всё, что мог”. Потому что словами этого не сделать, потому что кулаки зачастую красноречивее, потому что так казалось правильнее всего в нашей ситуации – когда женщина переходит от одного брата к другому и нельзя разрушать ни одну связь.
Потому что мы, черт побери, семья.
Отец пытался нас разнять, матерясь и поддавая тычков в наши бока, но ни Миха, ни я не обращали на это внимание. Мы часто дрались в детстве, и сейчас будто снова окунулись в тот задор.
Применив друг на друге не один десяток интересных приемов, мы повалились на ещё тёплую землю, тяжело дыша.