Малышка задумчиво поболтала трубочкой в стакане мохито, который нам принесли вместе с пиццей, и хрипло спросила:
– Давай уже, расскажи мне, что это была за чертова игра?
***
Я вдохнул побольше воздуха и заговорил так спокойно, как только мог:
– Миха называл ее “игрой в трусики”. Главная цель – трахнуть подружку брата и забрать себе ее трусики в качестве доказательства. Мы ведь всегда были очень похожи, и не составляло никакого труда… – я пожал плечами под напряженным взглядом малышки. – Тем более в студенческие времена, когда мы все постоянно тусили и большую часть времени были пьяны в доску.
– И почему ты всегда проигрывал? – ее голос хрустел, как лёд, но я уже знал, от чего он сможет оттаять… чуть позже.
– Потому что Миха первый трахнул мою подружку. Когда я об этом узнал… Миха только ухмылялся и уверял, что для меня она была не больше, чем привычка. Возможно, он и был прав в этом… Я решил ему отомстить и, как только у него появилась девушка… Вот только и у меня была новая подружка в тот момент. Мне было сложно решиться на измену ей и на месть брату, а он, видимо, прекрасно всё замечал во мне и к тому же хотел мою девушку. Ну и на одной из тусовок Миха предложил… поменяться. Предложил прямым текстом, чтобы не было недопонимания. Я был пьян и согласился.
– Какие же вы... – проговорила тигра с отвращением.
– Я не горжусь этим, – ответил я честно, пожав плечами. – Но благодаря этой истории ты сидишь сейчас здесь, со мной.
– Вот только не надо восхвалять отвратительное прошлое за чудесное настоящее! – раздраженно воскликнула она, откидывая недоеденный кусок пиццы на стол, и добавила, презрительно сморщив носик. – Игроки чертовы.
Я прищурил глаза, чувствуя накатывающее ответное раздражение. Она ведь хотела правду, верно? И тигра о многом догадывалась сама, так? В таком случае какого черта ее взгляд выдавал столько недовольства разом?
– Детка, – рассерженно прорычал я, но она не дала мне договорить.
– Просто это противно, понимаешь? Всё это, – кошка поджала губы, а потом резко добавила. – Я хочу домой. Мне нужно побыть одной.
– Хорошо, – коротко ответил я, вставая.
Домой – так домой. А вот насчёт “побыть одной” я был не согласен.
Бросил на стол наличку и повел сердитую тигру к машине. Джип стоял там же, где мы его бросили, – на газоне. Усадив малышку, я только сейчас решил осмотреть повреждения. Сильная вмятина с левой стороны – и хорошо ещё, что Миха зацепил лишь часть водительской дверцы, иначе вышли бы мы сейчас не из пиццерии, а из травмпункта. В очередной раз скрипнув зубами, я сел за руль и выехал на дорогу.
В полной тишине мы доехали до дома. Всё так же без слов дошли до квартиры. Тигруля открыла дверь ключами, вошла внутрь и повернулась ко мне, намереваясь закрыть дверь перед моим носом:
– Я хочу побыть одна.
Я в ответ лишь с силой распахнул дверь и вошёл в квартиру, оттеснив собой крошку.
– Ты слышишь, что я говорю? – она повысила голос и толкнула меня в грудь. – Я хочу побыть одна!
– Ты в положении, – напомнил я ей. – И сегодня у тебя был нервный вечер, а ещё ты попала в аварию. Так что нет, ты не побудешь одна.
Она удивленно проследила за тем, как я скинул уличную обувь и прошёл на кухню.
– Опять включил режим заботливого рыцаря? – хмыкнула мне в спину.
– Какого черта ты продолжаешь выёживаться? – я включил чайник и повернулся к малышке. – Словно всё ещё не согласилась стать моей.