- Я тебе кофе заказала, сейчас принесут, - начинает сразу Лена, без всяких «здрасти, давно не виделись».
- Спасибо.
- Одним спасибо не отделаешься. Ну, рассказывай, что у тебя случилось? - в своей обычной манере переходит сразу к делу Лена.
- Почему это сразу случилось? Я что не могу просто так с тобой кофе попить?
- Ты? Нет, не можешь. У тебя же дети, собаки, муж и ещё мир обычно где-то между всем этим спасать надо.
- Да ладно тебе...
- Это тебе ладно. А меня ты между прочем из кроватки выдернула, такой вот мягкой и брутальной... Но я тебе ничего не расскажу, пока ты мне не выложишь, что у тебя там в голове засело.
Я невольно улыбаюсь подруге:
- Это кто же у нас там мягкий и брутальный?
Кудякова жестами изображает, что нема как рыба. Вот же интригантка! Ну ладно, сама напросилась.
- Ленка, у меня с Сашкой беда какая-то, - говорю я и замолкаю. Кудякова тоже молчит и ждёт продолжения. - Не знаю, что с ним происходит. Вроде всё как всегда, а сам весь какой-то не такой: постоянно не в настроение, заводится с полоборота, со Стасом вечно разбирается.
- А между собой как? Ругаетесь?
Вопрос мне не нравится, потому что не нравится и ответ на него.
- Нет, не ругаемся... - пауза, долгая и неудобная. Ленка смотрит на меня выжидающе, и я сдаюсь. - Понимаешь, чтобы ругаться, надо хотя бы видеться друг с другом, разговаривать... А мы... А он.. Он на работе, сутками, на этой неделе только один раз дома ночевал. А я как всегда с детьми, в делах. У девчонок выпускной, конец года, Стас с ума сходит, у Ромы обследование плановое было... хомячки рожают.
С хомячками меня уже, конечно, понесло, сама понимаю, что рассказ про нашу занятость больше на оправдания похож. Не уже ли меня постигла судьба многих домохозяек и я просто-напросто превратилась в наседку?
Подруга собирается задать свой следующий вопрос, но я ее опережаю, предвидя то, что она собирается мне сказать.
- Нет, нет... Вот только давай не про это. Нет у него никого. Нет, и не может быть. Это же Сашка, мой Сашка. Ты хоть помнишь, сколько всего мы с ним прошли?! Да мы с ним с 15 лет вместе. У нас шесть детей, и собака, кошка... а ещё это... хомяки. Лен, ну я же всё это знаю, всё понимаю. Что быт разрушает семью, я же не дура. Себя не запускаю, одеваюсь там, крашусь. Он приходит, я его встречаю, радуюсь ему... Реально радуюсь, дети радуются. Он их любит, вот с этим уж точно никто не спорит, - меня несёт дальше, речь становится всё сбивчивей и путаней, говорю всё, что приходит в голову, лишь бы не дать Кудяковой озвучить свои мысли, не дать ей произнести их в слух.
- Я его проблемами не гружу, давно не гружу. И характер свой дряной сдерживаю, истерики не закатываю... Хотя знаешь, как порой хочется? Помнишь, как я ему мозг раньше то выносила? Я ведь понимаю, что мы уже не дети, выросли, что так нельзя, с ним нельзя... - слёзы уже сами начинают катиться из глаз, но я стараюсь не замечать их. - И в постели у нас всё хорошо... было... есть. Сегодня с утра обнял меня, поцеловал. Просто чтобы секс был, надо хотя бы видеться, и времени свободного больше, чем 5 минут. А мы не видимся.
Подруга накрывает мою руку, лицо у нее серьёзное как никогда, что приводит меня ещё в большее отчаянье.
- Ленка, ну он же сам сегодня сказал, что скучает по мне! Вернее это я сказала... но блин, он же сказал, что тоже... Он тоже скучает! Я знаю!
Всё, всё сказала, что так давно сидело у меня на сердце, въедаясь мне в душу. Произнесла всё это вслух и поняла, что как же давно я бегу от своих мыслей, страхов и подозрений, играя в прятки с самой собой.
Кудякова продолжает успокаивающе гладить меня по руке. Официант приносит мне мой кофе. Надо же, моя пламенная речь заняла всего ничего, а я чувствую себя выпотрошенной и опустошённой.
- Сань, ты с ним счастлива? С Сашей? Не с домом, детьми и хомяками. А с ним, как с мужиком?
Хочется начать кричать о том, что да, что я же его люблю, что Саша - моя судьба. Что мы с ним двое Сашек, как две половинки, как инь и ян. Вот только почему-то совсем не кричится.
- Я... я не знаю. Раньше об этом не задумывалась, а сейчас всё как-то больше думать стала... Нам ведь хорошо, вот так, когда мы все вместе. Я ведь его люблю... Просто, как будто влюблённость ушла, от которой голову сносило. И счастлива... была... когда-то, - говорю и молчу. Ленка какое-то время тоже молчит, а потом говорит своё железобетонное: «Ну?».
- Я просто не знаю, как с ним жить сейчас... с тем, каким он стал, с тем какой я стала. Как это встречать новый день вместе, и понимать, что у тебя земля под ногами не горит, и всё в порядке.
Глава 6.
Шла наша последняя ночь в поезде, дети давно спали. По вагону разносился мерный стук колёс, храп и сопения пассажиров. Сон никак не хотел идти, а сидеть было больше невозможно, опять начиналось казаться, что задыхаюсь. Я выхожу в тамбур, сажусь на корточки, оперевшись спиной к стене, закрываю глаза и пытаюсь вслушаться в стук колёс. В детстве, когда мы ездили с родителями на море, мне казалось, что поезда со мной разговаривают, что за ритмичным шорохом колес на самом деле стоит шёпот мироздания. Вот и сейчас я сижу в грязном тамбуре, кутаюсь в кардиган и жду ответов на свои вопросы.
- Это всё из-за меня?
Я его почти не вижу, в тамбуре нет света, только угадываю чуть ссутулившийся силуэт, возвышающийся передо мной.
- Стас, ты чего не спишь?
- Тебя охраняю...
- Лучше за остальными бы следил, вдруг бабайка придёт? - неловко шучу я.
- На этот случай у нас есть Бакс.
- И что он сделает? Залижет бабайку до смерти?
- Не. Поднимет шум. А там уже Дам проснётся и даст кому-нибудь в бубен.
- Вот именно, что кому-нибудь.
Мы со Стасом одновременно хмыкаем. Я хочу подняться, но сын опережает меня, и опускается рядом.
- Ты так и не сказала. Это всё из-за меня?
______________________
С Ленкой мы так ни к чему и не пришли. Да и что можно было сделать в моём случае? Продолжать гадать изменяет мне муж или нет? Или составить коварный план по соблазнению и заманиванию домой? На самом деле в тот момент меня больше начинала страшить мысль не о потере собственного мужа, а потере самой себя, получается, что я совсем не знаю ту женщину, чьей жизнью живу. Я даже была готова добровольно сообщить эту мысль Кудяковой, когда зазвонил мой телефон.
- Да?
- Александра Сергеевна? Здравствуйте, это Анна Леонидовна - классный руководитель Станислава.
- Здравствуйте, Анна Леонидовна.
- Вы не могли бы срочно подъехать в школу? У нас сегодня случился крайне неприятный инцидент с участием Станислава, и очень хотелось бы разобраться с этим.
- ЭЭэээ, да. Да, конечно. С ним всё в порядке?
- О, вы не переживайте. Станислав цел и невредим, но история действительно вышла очень некрасивая, поэтому вы нам срочно нужны. Ждём вас в кабинете директора.
- Я выезжаю, скоро буду.
Лена вопросительно смотрит на меня. Она вообще какая-то сегодня молчаливая и общается со мной практически одними вздохами, да взглядами.
- Стас что-то в школе натворил, надо срочно ехать, к директору вызывают.
- Ой, интересно знать что. Будем надеяться, что он не подпортил директорскую дочь.
- Ленка!
- Что Ленка?! Себя в его возрасте вспомни. Ты вообще своего сына-то видела? Там ни какая девка не устоит, даже если это дочь самого директора гимназии...
- У него сын.
- Тем более!
Слова Кудяковой настолько не поддаются никакой логике, что я невольно начинаю хохотать. Даже напряжение, порождённое первой частью нашего разговора, меня слегка отпускает. Я горячо прощаюсь с подругой, благодарю ее за поддержку и напоминаю, что всё ещё жду историю про мягкого и брутального. Она в свою очередь обещает позвонить вечером и проверить как мои дела.