Пироги, накрытые вышитым вафельным полотенчиком, стояли на столе, призывно маня сладким ароматом. Мама у меня рукодельница, любит вязать, печь, вышивать и что-нибудь мастерить. Она надеялась, что и я пойду по её стопам, но нет, я пошла в папу и кропотливая усидчивая работа меня не соблазняет. Включив электрический чайник, я достала с полки свою любимую кружку, намереваясь налить себе чаю. Изначально этих кружек было две - одна белая, а другая красная, они выполнены в форме сердец, идеально подходящих друг к другу. Я эти кружки подарила нам с Денисом на первый совместный день Святого Валентина, с тех пор мы только из них и пили, муж из красной, а я из белой. Через месяц после трагедии я случайно разбила кружку мужа и долго горевала сидя над осколками. Мама сказала, что это Денис с того света подаёт мне знак, он просит, чтобы я перестала убиваться и отпустила его. Но я не могу его отпустить, мне нужно чувствовать его незримое присутствие рядом всегда и везде, иначе одиночество как болото начинает засасывать меня в свою жуткую трясину.
Чайник вскипел, и я заварила себе чёрного чая. Удобно устроившись на кухонном табурете, я успела только надкусить первый пирожок с вишней, когда в дверях появилась заспанная мама.
- Я тебя разбудила? - поинтересовалась я шёпотом.
- Нет, - так же тихо ответила она, - не спится, сердце поднывает с самого вечера, вот пришла валокордин накапать.
- Мам, у меня завтра выходной, давай ты с самого утра поедешь в больницу, пусть там проверят, что с тобой?
- Да пустяки всё это, не беспокойся. Нервничаю много, вот и сказывается, поболит да отпустит.
- Мама, ты как маленькая! Мне тебя вести за ручку? Так сама знаешь, Славика одного не оставить.
- Не нужно никуда меня вести, всё со мной нормально, - продолжала упрямиться мама, отыскав в аптечке валокордин.
- Как сегодня Славик? - перевела я тему, не хотелось доводить дело до ссоры.
Мою маму невозможно переупрямить, не зря же она по гороскопу овен.
- Всё хорошо, репетиторы приходили и по компьютеру он занимался. Ему нравится учиться, в школу очень просится, а как ему объяснить, что дети жестоки и ему там будет плохо?
- Так прямо и говорить, он мальчик смышленый, развит не по годам, - ответила я, дожевав пирожок.
- Рано, дочка, ты его во взрослые записала, он совсем ещё ребёнок, многого в жизни не понимает.
-·Ему за свои десять лет пришлось пройти через столько, что не каждому взрослому по плечу. А ты погляди на него, он не смотря ни на какие испытания продолжает оставаться жизнерадостным, добрым и любящим. Он точно такой же, как и был раньше, он сумел пережить, приспособиться к тому, что ноги его больше не слушаются. Это мы, взрослые, жалеем его, упиваясь собственными чувствами, а он живёт, каждый день находя для себя смысл и радость в самом простом и обыденном.
-·Но это не значит, что у ребёнка не должно быть детства. Ты права, беззаботным оно давно перестало быть, но это не лишает Славика возможности совершать детские шалости и бездумные поступки.
-·Ох, мама, я была бы счастлива, не случись бы того, чего никому не изменить. Но нам нужно жить с этим, бороться, пытаться восстановить Славика надо. Для меня это сейчас наипервейшая цель и задача. Я неплохо получаю в супермаркете, но этого хватает только на поддержание мышечного тонуса Славика, на операцию никак отложить не получается.
-·А как же фонд? Они отказались дальше помогать?
-·Нет, мама, они не отказываются. Получается, люди охотнее помогают совсем крошкам, а Славика таким давно не назовешь. И винить людей в черствости и жестокости у меня язык не повернётся, ведь я сама много лет не обращала внимания на чужие беды, надеясь, что кто-то другой поможет. А по сути, совсем не сложно было отдать хоть сто рублей в помощь нуждающимся, не последние ведь, в конце концов. А теперь и я оказалась в положении просительницы, как бы сильно я не противилась этому.
-·Не переживай дочка, всё образуется. Бог даст и у нас получится, я хочу успеть дожить до момента, когда Славик встанет на ноги.
-·Мама! Ну, что ты такое говоришь! Ты ещё на его свадьбе попляшешь.
-·Хорошо бы, - необычно спокойно и быстро согласилась со мной она.
-·Уже поздно, я пойду, прилягу, а то Славик встанет ни свет не заря, - устало сказала мама и чуть сгорбившись, пошла прочь из кухни.
-·Хорошо, мама, я тоже скоро лягу, - мой шепот полетел ей в спину, но она не обернулась, продолжая неспешно идти по длинному коридору.