Мама знала, что дело не в проекте, знал и он, но признаться себе не мог.
- Как ты?
- Всё хорошо. Сижу вот, смотрю телевизор, вяжу носки тебе, чтоб не мёрз.
Денис улыбнулся и шмыгнул носом – отсутствие шапки ощущалось всё сильней.
- Ты не заболел? – обеспокоенно спросила мама.
- Нет, просто холодно.
Они замолчали. Темы для разговора с каждым разом становилось всё меньше и меньше. Та боль, которую испытывал каждый из них, не давала им спокойно жить и радоваться обществом друг друга. Денис понимал, что просто нужно сесть и поговорить, дать волю эмоциям и чувствам, но первым сделать шаг не решался. Боялся реакции матери.
- Ладно, сын. Уже поздно, спокойной ночи. – проговорила мама, и следом раздались гудки.
- Спокойной ночи. – прошептал он, снова почувствовав себя маленьким одиноким ребёнком.
11.
Аля ненавидела своего отца.
Эта ненависть была особенно жгучая и вместе с тем не привычная. Он, отец, ничего плохого не делал. Он, в принципе, ничего не делал для дочери. Его просто не было рядом в самые важные моменты её взросления, не было, когда был так нужен. Для него Алевтины словно не существовало, хотя он прекрасно знал, как выглядит его дочь и на какой улице проживает.
Уйдя из их с матерью жизни холодным декабрьским утром, Пётр Петрович Карликов умер. Хотя и продолжал жить, и даже обзавёлся новой семьёй, с которой был счастлив.
Так казалось Але.
Она часто встречала его по дороге из школы. Отец шёл со своей новой дочерью, что-то оживлённо рассказывая, а та светилась от счастья и внимания, которое получала от отца. От Алиного отца…
Для маленькой десятилетней девочки она испытывала слишком много эмоций. Обида, зависть, ревность, непонимание – всё это смешивалось и разрывало изнутри. Аля не знала почему её не любят, не зовут дочкой, а при случайной встрече отводят глаза и делают вид, что не знают. Она постоянно задавала этот вопрос матери, но та поджимала губы и снова утыкалась в телевизор. Там шло очередное шоу, которое было куда интереснее собственной дочери.
- Да ладно тебе, твоя хоть не пьёт. – утешал Валька, утирая курносый нос. – Моя только и делает, что к бутылке прикладывается. А лучше б телек смотрела…
Он грустно вздыхал и подмигивал ей голубым глазом. А она нервно улыбалась в ответ и закусывала губу до первой крови. Становилось легче, но ненадолго. Тоска по чему-то, что могло изменить её жизнь накатывала снова.
Став подростком Алевтина спасалась книгами. Она читала в любое удобное время, ночами и на уроках. Чтение было её отдушиной, способом убежать от реальности и суеты, так утомлявшей её разум. Девочку не интересовали тусовки, шмотки, сплетни и прочая бурда, забивавшая головы её одноклассницам. Друг у неё был один – сосед Валерка, на год старше её и успевший пройти огонь, воду и медные трубы. Парень, не смотря на свой взбалмошный и дурной характер, очень трепетно относился к подруге. Таскал конфеты, газировку и новенькие книги, купить которые Аля не могла себе позволить. Мама получала немного, а дочке работать запрещала, боялась, что забросит учёбу и вместо золотой медали получит справку. Отец алименты не платил, а обращаться в суд Лариса Тимофеевна не хотела – знала, что ничего не добьется. Новая жена бывшего мужа работала адвокатом, поэтому приложила бы все усилия, чтоб оставить их без куска хлеба. Да и Але никакие деньги нужны не были. У неё был Валька.
- Где ты деньги берёшь? – изумлялась она каждый раз, когда он приходил с подарками в их скромную обитель.
- Заработал. – гордо выпячивал грудь парень и прятал сбитые костяшки.
- Ты в голову не бери, Альчик. Лучше кушай, вон какая худая. – он щипал её за бок, отчего девушка мучительно краснела. Когда он так делал словно огнём обжигало, а сердце так и норовило выскочить из груди.
Ей давно нравился этот высокий с красивой спортивной фигурой и голубыми глазами сосед. Когда он улыбался, на щеках появлялись ямочки, а в глазах плясали смешинки, и Алино сердце падало куда-то вниз. Она не знала, чувствует ли он тоже, что и она, но тёмными ночами вместо сна мечтала о первом поцелуе или нежных словах, которых он никому и никогда не говорил, а ей скажет, потому что она та самая.