Едва я сократила дистанцию между нами, его обличье озарилось тёплым светом радости.
— Милая девочка, добро пожаловать. Как ты долетела? — Вилли старался отыскать правильные слова на складывающемся из кусочков ломаном русском.
— Всё хорошо, благодарю, — чистым и гладким немецким ответила я, чем явно его озадачила.
— Вот это да, дочь моего друга оказалась настоящим полиглотом, с нетерпением жду, когда смогу узнать тебя поближе.
С изяществом средневекового кавалера он предложил мне свой локоть, я легко обхватила его рукой, и вместе мы направились к выходу, словно персонажи из прекрасной старинной повести.
— Кстати, мне рассказывали, что ты — фигуристка, — его голос звучал весело, он явно наслаждался прекрасной солнечной погодой, вдыхая свежий воздух и любуясь окружающим миром, поворачивая голову к различным сценам, разворачивающимся вдоль нашего пути.
Я ожидала, что сразу же увижу машину неподалёку, однако Вилли повёл меня вдоль тротуара, в неизвестном направлении. Неожиданный поворот маршрута посеял во мне нервозность — моё воображение невольно нарисовало картину из подкастов о том, как в чужих странах девушек могут заманивать незнакомцы и лишать их паспортов. Однако это был лишь мгновенный приступ страха; встряхнув головой, я быстро отогнала свои опасения, стараясь предаться чувству доверия к этому новому, ещё не до конца познанному попутчику.
— Была фигуристкой... произошло кое-что, и вот теперь я здесь. Отец не рассказывал? — мои слова витали в воздухе, оттенённые лёгкой ноткой неуверенности.
На мгновение в возникла тревожная мысль: а вдруг передо мной не Вилли, а самозванец, использующий узнаваемую личность через обсуждения в последнее время моей персоны, чтобы заманить меня в ловушку?
"Соня, успокойся же ты!" — призывала я себя в уме.
— Мы с ним не говорили об этом, но ты можешь рассказать, поделиться со мной. У меня сын твоего возраста, и плохого отзыва о своей поддержке я не слышал.
Вокруг царила суета: близость аэропорта оживила улицу магазинчиками, салонами сотовой связи и телефонов, создавая ощущение безопасности. Если бы мои опасения подтвердились, я всегда могла бы позвать на помощь. Мир вокруг казался готовым протянуть руку, стоило только попросить.
— А куда мы идем? — спросила я, ощущая, как нотка любопытства смешивается с легкой настороженностью в моем голосе. Вилли обернулся ко мне с широкой ухмылкой, легонько постучав себя по лбу в знак самоупрека.
— Дурная голова, — произнес он фразу на русском, затем перешел на свой родной язык, — Прости, Соня. Сейчас у меня довольно непростое время, и я могу быть не вполне ясен в выражении своих действий. Неподалеку есть уютное кафе. Подумал, тебе после долгого полета, наверное, захотелось чего-нибудь перекусить. Вот мы и собираемся туда, чтобы хорошенько наесться перед тем, как отправиться домой. Тем более что в моем холодильнике, помимо, пожалуй, мертвой от голода мышки, ничего путного не найти.
— Домой?! Я думала, буду жить в общежитии.
— Конечно, будешь, но в следующем семестре. Комнаты предоставляют бюджетникам. Тут немного вышло не по плану, и пока университет не одобрил. Отец говорил, что ты отлично учишься, поэтому проблем возникнуть не должно, — мужчина проявил понимание к моему положению.
— Мне неудобно, мистер Вилли. Не хочу вас тяготить.
На самом деле это было мягко сказано. Одна только мысль о том, что придется жить под одной крышей с незнакомцем, казалась кошмаром. Как вести себя? Закрывать ли за собой двери? Можно ли ходить в любимой пижаме и позволять себе перекус под сериал вечером? А если он окажется не тем, за кого себя выдает, и начнет докучать мне своими вниманиями? Безусловно, у него будут ключи от всех дверей.
Поток моих переживаний бурлил в голове, вызывая тревогу на каждом шагу. Непростая ситуация обострялась не только потенциальной близостью с чужим мне человеком, но и ощущением уязвимости, которое невозможно было отмахнуть, как назойливую муху.
— У меня большой дом и есть прислуга, мы с тобой даже видеться не будем, — Вилли пытался меня убедить, озарив кратким смехом. — Эх, я уже и забыл, когда так просто гулял. Все время в офисе, как вы, русские, говорите: «офисный планктон».
Его слова должны были успокоить, но мои мысли вопили совсем об ином: "Ага, а потом меня найдут в лесу..."
Сейчас мне срочно нужно связаться с отцом. Где же это кафе? Там точно должна быть уборная, где можно остаться наедине и позвонить.
— Ты так похожа на мою бывшую жену, — неожиданно бросил он, обрывая момент своего минутного молчания. — Прямо копия... Всё одинаково, даже мелкие жесты и повадки. Когда-то мы так же гуляли, только вот сценарий был в Москве. Тогда даже представить сложно было, как всё изменится. Вы, русские девушки, прекрасны, словно первые весенние цветы, завораживаете с первого взгляда... Она, как и ты, стеснялась, смущённо отводила взгляд. А в браке... она могла кидаться в меня всем, что попадало под руку. Кто бы мог подумать, что в такой миниатюрной девушке скрывается столько силы.