— Да что вы, всё не так уж и плохо, — слова вырвались из меня, словно я искала утешение не столько для Вилли, сколько для себя.
Мои мысли вертелись вокруг необходимости каким-то образом его поддержать; возможно, это даст мне шанс прожить подольше, стать своеобразным союзником, разделить проблемы... А, черт, как же я в этом оказалась? Стоило лишь мечтать о новой жизни, как вдруг я оказываюсь в паутине потенциальной жертвы. Каким же должно было быть моё прошлое воплощение? Гитлером, или, может быть, серийным убийцей? И вот теперь, кажется, пришло время расплачиваться своим же прошлым как суровым оружием против себя.
Спустя время я наконец нашла покой в себе ,если долго думать и бояться проблема уже не кажется такой серьезной .
Мое внимание полностью поглотила строгость и красота этого города, наполненного старинными зданиями с роскошными фасадами, которые разбавлялись современными многоэтажками с панорамными окнами, отражающими голубое небо. Узкие улочки, оживлённые счастливыми обитателями, словно рассказывали свои уникальные истории.
Путь наш был долгим, и, наконец, ведя к концу города, мы въехали в район, насыщенный парками, где начинался частный сектор. Остановились мы перед одним из домов, которые были удивительно похожи друг на друга. Внутри меня зарождалось удивление: как такой богатый человек мог не привезти меня к замку? Неужели его простота так велика?
Даже мой родной дом казался мне намного более привлекательным и внушительным, хотя мой отец всего лишь работал замом , в то время как Вилли — основатель известной компании.
Его двухэтажное жилище, выполненное в холодных серых тонах, с небольшой аккуратной лужайкой перед фасадом, и гаражом на стороне, как-то не вызвало во мне восхищения. Особенно поразило отсутствие забора, что делало дом более открытым, но в то же время, как будто, незащищенным. В округе не было ни единого магазина, и во всем районе царила такая тишина, которую трудно было себе представить.
Ступив на землю и оглядевшись вокруг, мой взгляд устремился к горизонту, и я увидела город. Берлин предстал передо мной во всей своей красе, словно раскинувшись на ладони. Это зрелище невозможно было сравнить ни с чем, и я почувствовала поток восторга от ошеломляющей красоты городских очертаний, мерцающих вдалеке
— А вот и мыыы! — войдя в дом, Вилли воскликнул , словно анонсируя сюрприз нашим появлением.
Пространство внутри казалось более величественным, чем можно было представить, а звонкий смех высокого блондина отразился эхом по всему дому, встречая нас.
— Пааап, ты серьезно так нарядился? Я же шутил, а хотя... — голос его заливался истеричным смехом, который он пытался удержать, выдыхая, — Это всё же лучше, чем выглядеть как сотрудник охраны.
Однако, едва стоило мне показаться из-за спины Вилли , улыбка на лице молодого человека исчезла, словно не было её вовсе.
— Аугуст, опять ты меня подставил?! Маленький негодяй! Разве это сейчас не в тренде? — Вилли вертелся на месте, демонстрируя свой наряд во всей красе.
— Так это ты, Соня? — сын Вилли задал вопрос, его голос пронизан недовольством и едва заметной насмешкой, брови нахмурились в ожидании моего ответа и объяснений .
— Проходи, не стесняйся. Это Август, мой сын, и, как оказалось, предатель моего образа, — Вилли представил нас, в его голосе играли разочарование и шутка одновременно.
— Добро пожаловать, — Август проговорил не без скепсиса, его встреча была омрачена внутренним сопротивлением.
— А что с лицом-то? — запытал мужчина, явно недоумевая. Мне показалось, что эхо моего недавнего позора докатилось даже до Берлина. Август изучающе смотрел на меня, словно на врага народа, скрестив руки и опершись о дверной проём, невольно кусая внутреннюю сторону своей щеки.
— Да.., — неуверенно почесал он затылок, стараясь произвести впечатление, что всё в порядке. — Просто красивая. Ладно, пошлите за стол. Гретта приготовила ужин.
— Неужели? Спустя столько времени она вспомнила о своих обязанностях? — холодок иронии пронёсся в воздухе.
Из кухни вышла женщина с пышными формами в фартуке, перекинув через плечо кухонное полотенце, словно стереотипная хозяйка, готовая умиротворить любую ссору ароматом свежего ужина.
— А если бы кто-то ночевал дома, я бы и не забывала, — возмущалась Гретта. — В чём смысл моих усилий, если в итоге еда отправится в мусорку ?
— Ох, не сердись, но мы поели, прежде чем приехать, — Вилли, сложив руки в мольбу и направив на Гретту щенячьи глаза, только больше вывел её из себя, что она в порыве недовольства запустила в него кухонным полотенцем, а тот, смеясь, уклонялся от неё и побежав подальше чтоб не догнала ,но она не намерена была сдаваться .