— А ты куда-то спешишь? — ответил ей вопросом на вопрос.
— Нет, просто подвешенное состояние, в котором ты постоянно меня оставляешь, раздражает. Но я любезно могу тебе помочь. Начни с того, как ты сумел выжить в той авиакатастрофе, а я с превеликим удовольствием послушаю о твоих лишениях. И о том, насколько же они, по твоему мнению, оказались хуже моих, в чем лично я всё еще немного сомневаюсь.
— Что ж… — протянул я, засыпая ароматные листья в заварочник. — Если хочешь начать с этого — твое право, и выжил я благодаря нашему отцу. Ты уже знаешь, чем он занимался при жизни. Исследованиями в области генетики.
— Допустим. И что с того?
— Одним из его подопытных был я, — уперся обеими руками в столешницу и уставился на закипающий чайник, не мигая. — Видели мы его с матерью редко. Он буквально жил своей работой, ну а я стал неотъемлемой частью его главного проекта — генетического совершенствования людей. Со дня моего рождения и до самой катастрофы мой организм претерпевал искусственные изменения. Меня обкалывали специальными сыворотками, видоизменяющими строение ДНК. Я становился сильнее, быстрее и умнее своих сверстников с каждой новой дозой.
Сделал небольшую паузу, пока разливал заварку и кипяток по чашкам. Джина в это время не проронила ни слова в ожидании продолжения. И я продолжил.
— Однако эксперименты профессора Волкова коснулись не меня одного. Когда мне исполнилось четыре года, мать забеременела тобой. Видимо, отец не хотел терять время на вынашивание ребенка, и начал работать над тобой еще тогда, когда ты находилась в утробе. Понятное дело, что этим всё не закончилось бы, поэтому Миён приняла решение родить тебя вдали от нас, подделать документы о рождении и передать собственным родителям. Никто не должен был знать о твоем существовании, но в первую очередь, конечно же, отец.
Подойдя к Джине, поставил обе дымящиеся чашки на журнальный столик и присел рядом с сестрой. Эмоции, одна за другой сменяющиеся на ее лице, говорили красноречивее всяких слов.
— Спустя год произошла та самая катастрофа, унесшая их жизни. Но не мою. На тот момент эксперименты уже дали свои плоды, и повышенная в ходе них регенерация позволила мне остаться в живых. Единственному из всех, кто взошел на борт самолета. На первый взгляд остров, на который меня занесло, казался необитаемым. Я остался совершенно один на берегу, наблюдая за тем, как догорают тела наших родителей. Покинут, сломлен, опустошен. Волю к жизни мне сумел вернуть отшельник по имени Хоку, сбежавший на этот остров от всех благ цивилизации и своих собственных демонов. Именно он взял меня под свою опеку. Десять лет, — тяжело вздохнул я, — целых десять лет он наставлял меня, обучал боевым искусствам и делился своей философией. Он научил меня почти всему, что я знаю, а затем… затем пришли они. Наемники, которым Хоку передал меня после обучения, чтобы я начал новую жизнь, но никогда не забыл о своем прошлом. Спустя некоторое время я стал известен в криминальных кругах как «Серый Лис».
На этом моменте глаза Джины округлились, рот приоткрылся, а краска стремительно сошла с лица.
— Серый… Лис?.. — благоговейно прошептала девушка. Взгляд ее лихорадочно принялся изучать меня с головы до ног, считывая каждую деталь. Движения глаз, мимику, позу. — Ты не врешь, — не спросила, а утвердительно заявила сестра.
— Даже ты обо мне слышала, — настала моя очередь усмехаться. — Это неудивительно. Я многое пережил ради того, чтобы стать тем, кем являюсь сейчас. Ради того, чтобы обрасти влиянием и связями. Ради того, чтобы выйти на тех, кто подстроил ту авиакатастрофу, и отомстить. Дедуля с бабулей хорошо заботились о тебе, Джина. Ты училась, дружила. Может, даже влюбиться успела пару-тройку раз и разочароваться в своем выборе. Ты успела пожить нормальной жизнью, пусть и не так долго, как нам обоим хотелось бы. А мне вот не дали ни шанса. Хотя если бы я знал, что родня у меня еще осталась, то… при всем желании встретиться с вами, не сделал бы этого, пока ваши жизни не оказались бы поставлены под угрозу. Моя, как ты сама уже понимаешь, тоже не сахар.
— Значит, если бы я не сбежала тогда… — поморщилась девушка, прикрыв глаза.
— Да. Вы никогда бы меня не увидели. Только материальную поддержку в меру моих возможностей. Вот так живется человеку, за чью голову до сих пор назначена хорошая награда.
— Почему же ты сразу не сказал мне обо всем⁈
— Потому что в первую очередь я твой брат, а уже во-вторую… всё остальное. Пока моя жизнь напрямую не касалась тебя, мог держаться подальше, но теперь… Теперь это невозможно, — покачал я головой и сделал маленький глоток чая. — Ты модификант, Джина. Такой же, как я, но и не совсем. В открытом бою твои способности ничего не значат, а враги нашей семьи всё еще живы и здравствуют. Стоит сделать один опрометчивый шаг, один неосмотрительный ход, и они узнают о нас. Я мог бы рискнуть своей жизнью, всё поставить на кон, но только не тебя.