– Я сама об этом думала, няня Милисент, но зачем ему лукавить, ума не приложу.
– И я не знаю, – ответила она, – но жених ваш тот еще хитрец.
Глава 4
Я проснулась от собственного жалобного крика.
Свет полной луны неприятно бил в лицо, а к телу прилипла мокрая от пота ночная рубашка.
Я зажмурилась и с головой накрылась одеялом; немного полежала, давая возможность сердцу успокоиться. Но гнетущее впечатление от ужасного сна не проходило.
Откуда только могли взяться эти жуткие образы.
Я еще раз осторожно вспомнила сон.
Заброшенное поместье, полное паутины и старомодной мебели. И мужчина, склонившийся надо мной. На нем старинный доспех, а лицо закрыто забралом. Из прорезей же глаз сочится липкий мрак, страшный и притягательный одновременно.
Но не сам рыцарь напугал меня. Ледяной холод сдавил грудь, когда в глубине зала я увидела папеньку. Он стоял поникший и расстроенный, держа в руках стебли с красными розами. Они, как капли крови алели в полутьме, внушая непреодолимый ужас.
И я заплакала при этом воспоминании. Горько так, навзрыд. И плакала до самого утра, пока не провалилась в тяжелый сон.
Снова проснулась я на рассвете. Нарядилась в самое свое простое платье, нахлобучила соломенную шляпу и тихо спустилась вниз.
Прихватила с собой только книгу. И еще взяла корзинку яблок в кухне. Кухарка с удивлением на меня посмотрела и предложила свежеиспеченных булочек. От выпечки я не отказываюсь никогда, даже в самые тяжелые минуты. Поэтому я взяла и их.
Надеюсь, старушка Роза не доложит о моем раннем визите нянечке.
В саду я пряталась несколько часов. Сидела в маленькой сосновой роще на поросшем мхом камне, у самой ограды; грызла яблоки; пыталась читать стихи.
Но спокойствие не шло. Предчувствие тревожно шептало, что с отцом приключилась беда.
Тетя меня, естественно, не хватилась. А няня, как проворонила, ума не приложу. Наверное и нелюдей нюх иногда подводит. Я немного порадовалась, что обманула вездесущую матрону, но мрачные мысли тут же отравили мое торжество и я понуро побрела домой.
Террасу перед домом я перебежала рысцой. Быстренько завернула за угол и крадучись направилась к черному кухонному ходу, где и была схвачена няней. А я, наивная, думала ее обмануть.
Пришлось долго выкручиваться и объяснять заплаканные глаза мигренью. По этой же причине мне было позволено не выходить к гостям.
Весь день я пролежала в постели и пускала только няню с бульоном и сладостями. Она качала головой и рассказывала, как тетка совсем с ума сошла и развратничает, почти не скрываясь.
Я же решилась пересказать няне сон и, клянусь, впервые в жизни увидела ее побледневшей.
Она замерла и закрыла рот ладонью.
– Это же проклятый король Кохунто был, – сдавленно выдавила она.
– Откуда вы знаете? – удивилась я.
– Из описания вашего догадалась, – няня помрачнела еще больше.
– И?
– Вы не слышали о Кохунто?
Я пожала плечами. Что я слышала о Кохунто? Только разрозненные легенды.
Кохунто – вымершая страна. Там никто не живет. И никто туда не ездит вот уже уйму столетий. Что там искать, кроме привидений.
Все это я и сообщила няне. А она присела на край кровати и, прокашлявшись, начала рассказ. Довольно жуткий рассказ, должна заметить.
– Когда-то давно, лет шестьсот назад, Кохунто было процветающим могучим государством, – говорила няня, вперив застывший взгляд в стену над моей головой. – И правили им Ботрелы – короли-кабаны, то бишь оборотни.
Я хмыкнула. Вот же, какая незадача – оборачиваться кабаном.
– Не повезло беднягам, – протянула я грустно.
Няня нехорошо сверкнула глазом, но рассказ продолжила.
– Были они могущественны и влиятельны. И состояли в родстве с нашими королями-ястребами. Кохунто с Амберией всегда выступали вместе против общих врагов, особенно Лурда. Но была у Ботрелов и одна слабость – они поклонялись богу войны. И поклонялись столь рьяно, что стали от войны зависеть, жаждать войны и постоянно войну искать. И Лурд всегда с радостью давал им повод. Ведь и Волки, правители Лурда, недалеко ушли от Ботрелов, продались богине хаоса. И Центральные земли поглотили тьма и война. Тогда люди впервые увидели всадников – Войну, Глад, Мор и Смерть.
Няня замолчала, задумалась. А я попыталась понять, как это все с моим сном связано. Никак, наверное.
Учитель нам говорил о темных веках в истории – о войнах, о голоде, об эпидемиях и стихийных бедствиях, но все эти ужасы остались в далеком прошлом и мало кто о них помнил. Даже летописей не осталось. Все сожгла война.