Ответа не последовало, они не знали этого языка. Тогда, к огромному удивлению Стеши, Имос повторил свой вопрос на чистейшем английском. Парни молчали.
— Со мной они не будут разговаривать, — он разочаровано махнул рукой.
— Что вы здесь делаете? — повторила вопрос Стеша. Она владела английским в совершенстве, хотя в мире сейчас были более популярны славянские языки.
— Мы назначены парковать парастеки, госпожа.
Стеша осмотрелась. Было темно, но парадром освещался неплохо. Девушка поняла, что стартовая площадка здесь одна, и рабы отгоняют парастеки на стоянки.
— Тогда паркуйте, чего застыли? Они нас не выдадут? — спросила она Имоса?
— Все может быть, — ответил парень. — Я не знал, что здесь есть дежурные.
— Я думаю, что нас ждет еще много неожиданностей. И это не самая опасная, — Стеша достала из кобуры капсОлет.
— Ты хочешь их убить? — встревожился Имос.
— Запомни, солнышко, в нашем времени никого не бьют и не убивают. Здесь газ, который парализует на несколько минут. — Стеша загнала в магазин капсулу. — Ребятки просто немного поспят.
— Поспят? — осадил ее Имос. — Ты знаешь, что им потом будет? Спроси, где у них у них комната для наказаний, а я тебе подыграю. Рабы вернулись и увидели, что нарушитель дисциплины лежит на земле, а его хозяйка, поставив ногу ему на спину, ругает его почем свет стоит.
— Где комната наказаний, рабы? — спросила Стеша. Юноши указали направление и склонились в поклоне.
— Ровно через два часа мой парастек должен стоять на стартовой площадке, — отдала приказание девушка, пнула Имоса и пошла по направлению к большим баракам.
— Ты меня ударила, — возмущался Имос, — семеня за девушкой.
— Когда-то это было для тебя нормой, — не оглядываясь, поговорила Стеша. — Ты знаешь, куда идти?
— Это учебные корпуса рыбаков. За ними — поваров, где учился я.
— Где можно взять одежду? А то твои штаны скоро рассыпятся.
— Я могу ходить голым, — хихикнул Имос.
— Тогда все увидят, что ты другой. Ты не правильно реагируешь на женщин.
— Нет. Я неправильно реагирую на тебя. Сворачивай направо. Там здание, в котором хранится одежда для рабов.
Помещение склада, как и все остальные дома не освещались. Стеше пришлось достать из рюкзака блистеры с линзами и, при свете фонаря надеть их на глаза Имоса и себе.
— Я все вижу, — проморгавшись сказал парень. — Здорово как.
— Хватит забавляться. Иди, переоденься. И Ваньке возьми.
Пока Имос искал полки с нужным размером, Стеша шла вдоль рядов с совершенно одинаковой одеждой, пока не наткнулась на запертую дверь, надпись на которой обозначала, что за ней склад с устаревшими вещами.
— А куда вы девали свои старые штаны?
— Глупый вопрос, — подошел к ней парень, — выбрасывали.
— Вот и я так думаю, что не будут страшилки ваши обноски тут хранить.
Имос прочитал надпись, издал удивленный возглас, надавил плечом на дверь и с легкостью ее открыл.
— Я не понимаю, почему нигде нет охраны, неужели женщины так беспечны, — продолжала девушка, осматривая наваленные на полу мешки.
— Это не их беспечность. Это наш страх, безразличие и смирение. Больше страх, — Имос тяжело вздохнул. — Я тоже был таким. — Он открыл мешок, лежавший под ногами. — Что это?
Стеша взяла вещи и от удивления присвистнула. Это была полевая форма, которую носили солдаты, начиная с двадцатого века. Скорее всего, после катастрофы, когда здесь открылась лаборатория, сначала именно эту одежду использовали для облачения рабов.
— Одевайся, хоть станешь на человека похож, — скомандовала девушка.
Парень послушно стянул лохмотья, и под руководством Стеши надел на себя форму, особо удивляясь черным трусам. Когда он зашнуровал берцы, по верх футболки закрепил кобуру с капсОлетом и заправил волосы подкепи, девушка зачарованно посмотрела на него, громко выдохнула и сказала:
— А теперь раздевайся.
— Почему?
— Здесь ты должен быть как все. — Стеша сложила в мешок форму Имоса и комплекты для себя и Ивана. Надев на себя новые белые штаны, Имос выглянул за дверь. На улице было по-прежнему темно и тихо. Времени до отправления парастека оставалось не меньше часа, и Имос отвел девушку на небольшой холм, поросший густым кустарником, откуда очень хорошо просматривалась эта часть школы. Здания стояли. Поодаль друг от друга и были разделены полосками леса. Молодые люди улеглись в высокой траве, и Имос рассказал, как устроена лаборатория.