Сколько она была в отключке, она не знала, но судя по тому, что рядом всхлипывала Мара, прошло не менее получаса. Стеша открыла глаза и попыталась пошевелиться. Это ей не удалось: ноги и руки были опутаны веревками, сама она, как впрочем, и Мара, была привязана за пояс к дереву.
— Где мы? — шепотом спросила девушка?
— Это их деревня. Стеша, они такие злые. Этот парень до сих пор не очнулся, и они думают, что мы его убили.
— Ничего, очухается. — Ответила Стеша. — Тебя обыскали? КапсОлет у тебя? — она знала, что девушка прятала оружие в складках платья.
— У меня, а что толку, я даже рукой пошевелить не могу.
— Я тоже. И голова болит.
— Вид у тебя неважный. Кто тебя так?
— Кто-то из этих горилл, — кивнула Стеша в сторону о чем — то громко спорящих мужчин.
Их диалект был дикой смесью разных языков, но основой все-таки был английский. Стеша прислушалась к разговору и поняла, что речь шла о них, что в принципе было и естественно.
— Утопим их и дело с концом, — кричали одни.
— Пусть расскажут, как пользоваться парастеком, — возражали другие.
— Дождемся Ронта, — твердили третьи.
— Ухватимся за школу вождения парастека, — обдумывала Стеша план спасения. — Похоже им это надо. Да и выяснить, кто такой Ронт не помешает, похоже, он местный вождь.
— Эй, вы! — крикнула она. — Может, развяжите? Боитесь двух слабых женщин?
Парни замолчали и повернули головы в сторону девушек.
— Руки развяжите, — она миролюбиво улыбнулась и протянула связанные ладони вперед.
— Так посидите, мало мы вас в школе терпели, — один подошел ближе, и Стеша узнала в нем, молодого парня с и копьем. Ох, как хотелось ей сказать, все, что она думает о нем, и остальных беглых, но это только приблизило бы их смерть. Прошептав Маре, что бы та ей подыграла, она склонила голову и произнесла:
— Пожалуйста, развяжите нам руки, господин! — Стеша всхлипнула.
— Пожалуйста, господин! — у Мары это получилось даже правдоподобнее, потому что плакала она последние полчаса. Девушки зашмыгали носами, повторяя одно и то же, и это принесло результат. Все мужчины подошли к ним и, встав полукругом вокруг дерева, уставились на двух ревущих девчонок.
Стеша в эту минуту представила, что могло с ними произойти, если бы все эти полуобнаженные дикари понимали, что перед ними не просто две враждебные особи. Но, похоже, их организмы еще не осознали разницы между рабами и хозяйками, и поэтому они опять стали обсуждать, что делать с этими странными женщинами.
— Я говорил, что они не такие. Вон и одежда странная, и сами другие — все тот же парень сделал жест, изображающий рельефы женского тела.
— Господин! — жалостливо пропела Стеша и подумала: "Потом заставлю крючком вязать за господина. А сейчас только развяжи! "
— Мэй, но они убили Влара, — снова принялся за свое один из парней.
— Мы не убили, развяжите и я спасу его.
Тот молодой, кого назвали Мэем, присел и перерезал веревки на руках и ногах Стеши очень острым камнем.
— Если ты обманешь…
Девушка одарила его заискивающей улыбкой и подошла к лежащему в тени у хижины пострадавшему. Вообще-то, было странным, что он до сих пор не пришел в себя, ведь действие газа давно закончилось. Она наклонилась над Вларом и прислушалась к его дыханию. Так и есть, этот гад, пока за него чуть не убили невиновных, самым наглым образом спал. Стеша вложила в удар всю свою месть, и с силой шлепнула спящего по лицу ладонью. Тот подскочил от неожиданности, и придавив локтем свою повязку, сорвал ее и оказался совершенно голым стоящим перед Стешей, ничего не понимая спросонья. Мужики загоготали, а девушка, оценив взглядом его фигуру, потихоньку вернулась к дереву и присела рядом с Марой. КапсОлет теперь был у нее в кармане.
Она сама развязала Маре руки и теперь, понимая, что бежать бессмысленно, девушки разглядывали деревню. Судя по количеству хижин, а их было двенадцать, мужчин здесь жило около шестидесяти. И то, что за селением было что-то, напоминающее кладбище, говорило, что живут они здесь давно.
Возраст беглых разнился от двадцати до пятидесяти лет, на спинах многих были следы от металлических пластин и шрамы от плетей. Неожиданно из леса вышла еще одна группа мужчин, видимо вернувшихся с охоты, в руках у них были копья, птицы, орущие в клетках и туша какого-то копытного. Все приветствовали идущего впереди рослого светловолосого мужчину лет сорока, со шрамом на правой груди, явно оставленным когтями животного.