Добежав до двери, дёрнула изо всех сил ручку, но она не поддалась. Провожатая заперла её, когда мы только вошли. Значит, придётся идти через парадный вход, однако вопль Левии, до сих пор раздающийся в моей голове, понёс мои ноги дальше. Нет времени думать! Нужно спасать, хоть это и безрассудно!
- Идиотка! – Самер перехватил меня на повороте. Его рука обвила мою талию, а кожи коснулся холодный металл. Мужчина приставил к горлу нож. Интересно, чего он добивался, якобы спасая меня? Зачем он это делает? Левия ведь умрёт…
«Люда, хватит! Садись в тюбес!» - раздражённый голос Сиры стал для меня неожиданностью. Из-за чего она злилась на меня? Я всегда на неё надеялась, а сейчас…
- Почему ты так жестока, Сира? Я чувствую, что ты меня предаёшь. Вы ломаете… ломаете…
- Она бредит, - сказал какой-то мужчина, но я не узнала его голос. Сознание ускользало от меня. Оно мелкой речушкой утекало вдаль, где журчала вода, дрожали белые цветы на тонких стебельках и мерцало фиолетовое небо. Пока не наступила блаженная темнота, принесшая желанное спокойствие.
Словарь (дополняется по мере написания):
*Тюбес – весьма распространённый вид транспорта на Сисарене. Представляет собой четырехколесный крытый экипаж с козлами. Запрягается двумя любенсами.
Глава 20. Возвращение
Мне снилось, будто я качаюсь на волнах. Надо мной плыли белые пушистые облака, за которыми то скрывалось, то выглядывало яркое солнце. Море убаюкивало меня в маленькой колыбели, которая с каждой минутой становилась всё меньше и меньше, пока не упёрлась в мои плечи и бёдра и начала меня сжимать. Сразу стало тесно и неуютно. Облака сменились тучами, а солнце луной. Казалось, скоро начнётся шторм, а я одна, такая крошечная, в огромном чёрном море.
Внезапно сильный ветер ударил мне в лицо, и некто невидимый, но такой осязаемый, прижал к своему крепкому телу. Будто пытался укрыть от беспощадной бури, грозы и высоких волн. Мой покровитель и защитник. Рядом с ним было так тепло и уютно…
Неожиданно мои ноги зацепились за что-то, и мне послышалось неприличное ругательство. Затем прозвучали отчётливые женские голоса, тут же отдалившись настолько, что я смогла уловить лишь шёпот. Потом всё стихло.
Я снова начала качаться, рассекая воздух ногами. Носом уловила ещё слабые запахи, показавшиеся мне слишком знакомыми. Сырость и затхлость. Прямо как в коридорах храма Бога Света. Горячее дыхание опалило мой лоб, и некто оставил едва ощутимый влажный след на виске, царапая при этом нежную кожу щетиной. Стоп! Погодите-ка!
Я вмиг напряглась. Куда это меня несут? А главное - кто?
Мужчина передвигался настолько бесшумно, что я слышала собственное дыхание. Причём он то ускорялся, то замедлял ход, а то и вовсе останавливался. Вновь рядом со мной прозвучали тонкие девичьи голоса, и в тот же миг отдалились, оставив только неразборчивый шёпот.
Я не знала, как мне следовало поступить в данной ситуации. Мысли путались, но я сумела поднапрячься и вспомнить, что было до того, как уснула.
Память нехотя отозвалась и подбросила мне ужасные кадры, в последнем из которых осталось четкое ощущение холодного лезвия ножа на моей шее. Я распахнула глаза, но ничего не увидела, хотя отчётливо чувствовала, что мы движемся. Вскоре, немного привыкнув к темноте, стала различать очертания головы, а затем и лица. Когда мы вынырнули из темноты, я узнала того, кто меня нёс - Самера. Лунный свет, проникающий через единственное окно в коридоре, лишь на мгновение осветил его напряжённое лицо, но и этого хватило, чтобы в моей душе тотчас воспламенилась ярость. Впрочем, она быстро сменилась холодной ненавистью и отчуждением.
- Пусти меня, - свой голос я не узнала, он был хриплым и низким.
- Мы почти дошли, - Самер и не думал слушать меня. Только бросил короткий взгляд в мою сторону, сверкнув зеленью в темноте, и продолжил путь, как ни в чём не бывало. А я, между прочим, не пушинка.
- Я закричу, если ты сейчас же не поставишь меня на ноги! – сказала громче прежнего, однако он молча ускорился. И только я собралась исполнить обещанное, как мужчина резко остановился, а следом отпустил и меня.
- Иди к себе, пока никто не обнаружил тебя здесь, - вполголоса произнёс он. – Если кто-то вдруг поинтересуется, когда вернулась, то ответишь, что поздней ночью.
- А сейчас который час? – неуместно поинтересовалась я. Вообще, наша беседа казалась мне нелепой и слишком мирной. Особенно, учитывая тот факт, что в моей душе скреблись кошки и хотелось чуть ли не выть.