— Почему нет? Если всех наших детей собрать, да это… Это ж охренеть, какой разрыв будет.
— Согласен, — поддерживает его Кир. — Мы же тоже не остановимся на девочках, Анют? — подмигивает мне Кир.
— Боже, Кир, дай с двумя разобраться. — краснею от его предложения, как светофор на перекрестке.
— Разберемся, но только недолго. — шепчет на ухо. И я ещё гуще ухожу в краску. Она, мне кажется, проникает во все уголочки моего тела. Чувствую, как жаром обдает щеки и уши. Они просто горят не только от его взглядов, но и от слов.
— Тогда у меня второй тост, — перехватывает инициативу Кирилл. — За детей и их рождение.
Все поддерживают. Расходимся ближе к девяти вечера. Кирилл помогает кормить Даринку. Мы с Екатериной Андреевной убираем со стола. Загружаем всё в посудомойку. Мусор относим в бак. Столбиком ходим поочередно. Провожаем гостей и родителей домой. Пока Кир развлекает Даринку, я купаю Соню и укладываю спать. Засыпает быстро, не успевая даже подушки коснуться. С Мией наигрались вдоволь. Целую в щечку доченьку, поправляю одеяло и выхожу из детской.
— Спит. — выхожу в зал к Киру. — А вы тут как?
— Тоже. — шепотом говорит. Поднимаемся во вторую детскую и перекладываем с папиного плеча на кроватку. Немного подкачиваем в кроватке и уходим. Наконец-то время для двоих пришло. Хотелось побыть вместе. Наедине. Без гостей. Без кучи других людей. Дома спокойнее. Только мы и дети. Наше гнездышко. Наша семья. Дыхание становится учащеннее, сердцебиение на максимум. Поцелуй все глубже и интимнее. Объятия все жарче и сильнее. Накал растет. В комнате душно становится. Вещи к черту летят. Сжимаем друг друга так сильно, что кости трещат.
— Соскучился?
— Пиздец как. Сутки тебя не видел, а будто бы сдох, родная.
— Люблю тебя.
— До гроба и даже после него. Помнишь?
— Помню, родной, помню. — на этом сливаемся в жарком поцелуе. Теперь у нас двое детей по сторонам. Сплоченность тише, дыхание отрывистей. Движения на максимуме. Руки по всем точкам припечатывают. Гладят. Распаляют. Ласкают. Сминают. Оставляют отметины. Мне нравится. Каждый раз с ним новый. Каждый раз эти ощущения выдает на максимум. Тут не нужно слов. Кир сам все показывает в действиях. Скучал. Точно скучал. Выдает это по максимум. Мокрые. Разгоряченные. Влюбленные. Выше неба, звезд, да черт, выше самой вселенной. Наполняем друг друга до краев.
На пике выдаем столько эмоций, что заглушаем поцелуем этот контакт. Он как фейерверк, взрывается. Наполняет. Разливается бескрайним простором во все клетки организма, придавая ему всё новое и новое значение. Мы как будто размножаемся внутри. Прорастаем друг в друга корнями так, чтобы быть точно неделимыми.
— Выше неба, родная.
— Выше неба, родной.
Глава 25
Боже, этот день настал. Я не верю своему счастью. Когда-то это было далекой мечтой, а сегодня становится реальностью. Я в платье мечты стою в самом красивом замке Чехии. Город моих родителей. Город архитектуры. Не знаю, как удалось свекрови все организовать, но это правда сказка. Мечта, которая стала реальностью. И эта мечта происходит со мной. Стоило все это пережить, чтобы стоять тут в подвенечном платье из длинного воздушного шлейфа, расшитого мелкими кристалликами лифа с белоснежной сеткой-вставкой. И такой же длинной фатой, которая как облако укрывает нас в поцелуе. Сама атмосфера замка наполнена Готикой, старинной архитектурой, большими колоннами, мозаикой и витражами. Но самое главное — тут была самая романтическая история любви. Хозяином этого прекрасного замка был наследник австрийского престола Эрцгерцог Франц Фердинанд, который купил это место, чтобы удалиться в него со своей возлюбленной. Девушка не была королевских кровей, поэтому Францу пришлось отречься от прав на престолонаследие за себя и своих наследников, чтобы жениться на ней. Эта история напоминает мне нас. Ведь я тоже не из богатой семьи. Да и тем более с такой родословной, как у меня, мне действительно повезло, что Кирилл влюбился в такую, как я. История достойна Золушки. И принц полюбил принцессу. Нашу историю можно описать не только в любовных романах, но и в сказках для детей. Что пришлось преодолеть, чтобы сейчас быть вместе. Обязательно эту историю сохраним для наших детей и внуков. Но именно сейчас я чувствую, что принадлежу этому роду. Роду Сомовых. Роду, где начинается новая история. И мы её творим. Наполняем. Очаровываем и окрыляем.
Не дышу, когда понимаю, что паника начинает набирать обороты и слезы вырываются наружу. Это от счастья. Точно от счастья. Концентрирую внимание на нежнейшем букете из белых и нежных роз, зелени и ещё каких-то бусинок. На нежной атласной ленте, перевязанной вокруг стеблей и спускающейся по ним.