— Магазин в подвале. Вот, приведи себя в порядок немного.
Брат достаёт из бардачка влажные салфетки, а я вспоминаю, как меня однажды стошнило, когда возвращалась из школы. Папа так же заботливо достал платочек и протянул мне. Слёзы накатывают, но я гоню их прочь. Время поплакать ещё появится. Вот только поможет ли это мне хоть немного?
Наспех я вытираю остатки макияжа с лица и, хоть выгляжу убитой, иду следом за братом. Что ещё остается? Мне бы сандалии какие-то дешёвые купить, джинсы… Совестно брать деньги у брата. Может, поехать и потребовать у Андрея, чтобы дал мне вещи? Нет. Не смогу. Я не хочу сейчас смотреть ему в глаза.
Лёня по-дружески здоровается за руку с продавцом, словно частенько бывает здесь. Магазин оставляет желать лучшего: напоминает какой-то секондхенд, — мрачное, небольшое помещение, где одежда плотно забита на напольных вешалках, — но мне сейчас не приходится выбирать, а когда вижу цены — приятно удивляюсь. У меня хватит на пару нарядов. Дальше будет видно.
Пока я выбираю вещи, Лёнька болтает с продавцом, что-то рассказывает ему, а я залипаю взглядом на своём брате — я должна молить его о прощении, пусть он и говорит, что всё в порядке.
Мы были близки, но из-за Андрея я действительно свихнулась — предала доверие самого родного и близкого человека.
Мне следует исправиться.
Вскоре я подхожу к кассе и выкладываю одежду. Продавец добродушно улыбается. В бутике меня бы окинули презрительным взглядом, а тут явно понимающий, настоящий человек. Не могу сдержать ответную улыбку. Мне неловко, когда нам дают ещё и скидку, а брат расплачивается за мои покупки.
— Я всё тебе верну, — шепчу я.
Лёнька лишь недовольно цокает языком.
Брат пока не особо разговорчив, да и мне сейчас не до вымаливания прощения. Позже. Всё будет позже.
Мы добираемся до квартиры в спальном районе, которую брат снимает со своим другом, входим, и из кухни выплывает высокий мускулистый парень. Он вроде бы хорош собой, но есть в его внешности что-то отталкивающее.
— А это кто ещё? — спрашивает парень грубым голосом.
— Это моя сестра. Генка, позаботься о ней сегодня, ладно? Я на работу опаздываю. Я тебе всё завтра объясню. Марина пережила сильнейшее потрясение. Ей сейчас важна поддержка.
Парень расплывается в ехидной улыбке, от которой меня пробирает до мурашек.
— Конечно, я о ней позабочусь, — отвечает он и угрожающе вскидывает правую бровь.
Что-то мне это совсем не нравится.
Он подкатывает ко мне, что ли?
— Рядом со мной Марина забудет любое потрясение. Какие вопросы, Лёнь?
Меня пробирает до мурашек, и я семеню следом за братом в его комнату.
Юркнув в спальню Лёньки, я решаю держаться подальше от его странного друга. Пока Лёнька впопыхах собирается на работу, я успеваю сходить в туалет, умыться и попить воды, после чего запираюсь в его комнате и ложусь на кровать.
Позволяю себе побыть слабой совсем немного, рыдая в подушку. Я не могла подумать, что муж поведёт себя со мной настолько жестоко. Ладно изменил, ладно выгнал, но отнять ребёнка… А его мать — неужели она забыла, что такое быть мамой?
Обессилев от случившегося, я засыпаю и подпрыгиваю утром. Кажется, что всё это страшный сон, но стоит посмотреть вокруг себя и понимаю — суровая реальность. Такое не могло присниться. Никакой мозг не придумает столь ужасное стечение обстоятельств. Я даже не чувствую себя отдохнувшей, хотя вырубилась одномоментно, будто по щелчку пальцев.
Хватаю телефон, сверлю экраном взгляд, сама не понимая, что хочу увидеть. Мне никто не звонил. Брат прислал сообщение час назад и рассказал, что смена у него заканчивается, и он скоро приедет. Андрей не писал и не звонил. Ему плевать на меня. Выкинул в тапках и домашней одежде и рад, гад!..
Внутри закипает ярость, стоит воспоминанию вспыхнуть в голове во всех красках… отчаяния.
Когда Лёнька стучит в комнату, я открываю и бросаюсь в объятия брата. Для меня его присутствие, как лучик света в темноте, как возможность перезапуска и исправление старых ошибок. Я так скучала и даже понятия не имела, растворившись в воспитании дочери.
— Прости меня, Лёнь. Прости за всё. Я стала редко звонить тебе, даже ничего о твоей жизни не знаю, а ты так заботишься обо мне.
— Ну тихо! Сказал же: не злюсь я. Тем более сам хорош: из-за своих принципов перестал с тобой общаться, злился, что не слушаешь меня и в очках своих розовых ходишь. Я там купил макароны с тушёнкой. Забацаешь «по-флотски»? Я проснусь, покушаю, а то на работу сегодня снова.
— Конечно, — киваю я и утираю слёзы со щёк.
Брат показывает, что и где у них расположено, я отправляю его спать, а сама быстренько принимаю душ, затем сажусь за кухонный стол и открываю известный сайт с вакансиями. Когда-то я подбирала там сотрудников в нашу с Андреем фирму, а теперь ищу работу себе.
С каждой секундой сердце замедляет своё биение. Зарплата, которую предлагают, настолько мизерная… Как на такую прожить и прокормить ребёнка? А ещё ведь жильё нужно снимать. В голове пустота, однако я должна сделать хотя бы первый шаг.
Звоню по интересующим вакансиям, чтобы записаться на собеседование, но меня обламывают на стадии разговора, говоря, что у меня недостаточно опыта работы, и я длительное время вообще просидела без неё.
Конечно, есть и те, кто вежливо обещает перезвонить, но я-то знаю, что кроется за этими словами — мне никто не станет звонить. И работа мне не светит.
К вечеру я уже устаю: успела отправить анкету в несколько организаций, но теперь понимаю, что у меня нет с собой документов. Даже если меня примут, даже если согласятся дать работу — мне нужно забрать как минимум паспорт.
Кожа покрывается мурашками, когда я представляю, что должна снова столкнуться с взглядом мужа, полным презрения.
Мне бы не хотелось сталкиваться с Андреем.
Может, попросить его отдать мои документы через охрану?
Да только как я попрошу, если он внёс мой номер в чёрный список?
Поскуливаю себе под нос и принимаюсь за готовку.
Я успеваю поужинать, когда открывается входная дверь, и в квартиру входит друг брата. Как раз в это время сам Лёня выглядывает из комнаты. Выглядит брат уставшим, и у меня сердце сжимается от жалости. Ещё и я — нахлебница. Срочно нужно что-то делать с этим. Хоть уборщицей устраиваться на время.
Гена сухо здоровается со мной, наваливает полную тарелку еды и садится за стол. У них тут так принято, наверное? Общая еда?
Я стараюсь не контактировать с парнем, но он всё-таки пытается выйти на контакт.
— А ты куда пошла? Компанию не составишь? Я же не кусаюсь, — кивает Гена.
— Я уже поужинала, — выдавливаю я из себя улыбку.
— А я предложил тебе ужинать сесть? Просто посиди рядышком, расскажи о себе.
Лёня сейчас в душе, а напрашиваться на конфликт не хочется.
— Прости. Давай в другой раз? Я устала.
— Устала она… Дома сидеть устала, — летит вдогонку, и на душе растекается неприятный осадок.
Я заправляю кровать брата, сажусь на край и открываю первую попавшуюся в руки книгу. Мне нужно как можно быстрее съехать из этой квартиры. Я не хочу создавать Лёне проблемы. Он вроде дружит с Геной, а мне парень крайне неприятен.
— Сестрёнка, ну я помчался на работу. Спасибо за вкусный ужин и за то, что собрала мне обед на работу. Не скучай. Завтра будет выходной, подумаем, куда тебя пристроить.
Лёнька чмокает меня в макушку и уходит.
Надеюсь, что у нас действительно получится.
Собравшись с духом, я беру телефон и набираю номер Андрея в надежде, что муж вытащил меня из чёрного списка, и я смогу хотя бы о документах договориться.
Вот только бездушный голос твердит, что «абонент находится вне зоны доступа».
Отключил телефон?