Жалкая. Жалкая Эвейт.
— Когда проявились первые симптомы?
— Месяц назад, — врала на ходу. — Когда мы пытались вывести генератор у водонапорной башни. Времени было мало. Я не могла взломать дверь в третий сектор. Перенервничала. А затем замок просто оплавился, едва я коснулась его.
— И ты молчала?
— Что я могла, Нол? Я хотела быть и дальше полезной Сопротивлению. Я одна из вас.
Кривая усмешка на его красивых губах. Ямочки появились, но тут же пропали. Он не верит ни единому моему слову. И правильно. Все началось гораздо раньше, когда мы устроили рейд на перинатальный центр Смотревших на севере. Охраны было немного. Сплошь юнцы, я поняла это по их ещё не успевшим выцвести глазам и волосам. Всё, что от меня требовалось отключить резервное питание, и тогда десяток рождённых раньше срока детей больше бы не открыли глаза. Но я не справилась. Пламя внутри меня воспротивилось, жгло дрожащие ладони. Я просто сбежала. Сама себе опалила бок, чтобы Нолан ничего не заподозрил. Он так жалел меня той ночью. Успокаивал, не зная, что рыдаю я не о проваленной миссии, а совсем о другом.
— Ты и дальше послужишь нам в Цитадели, — согласился Аргон.
Щелчок пальцев. И меня быстро скрутили. Ал завела меня руки за спину, а Нол продолжал делать меня на мушке. Но пламя больше не рвалось наружу, оно лизнуло моё нутро и выжгло всё без остатка.
Хаотичные смены картинок. Громкие обсуждения моей дальнейшей судьбы.
— Они заметят чип. Хреновая затея.
Снова совещания над моей койкой в лазарете. Руки, и ноги сковывают металлические обручи. Кто подкатывает ко мне капельницу. Бурдюк с прозрачной жидкостью мерно качается на стойке.
— Это не концентрат. Концентрат убьёт её даже с метаболизмом Смотревших.
— Должно сработать.
Кожа натянулась на сгибе локтя, перед тем как игла вонзилась в вену.
Снова отключилась.
— Мы пришли к соглашению, Арсент..
Меня тошнит. Сгибаюсь пополам, хриплю. Комната кружится, и я едва могу сфокусироваться на лице говорящего.
— Что вы сделали со мной?
— Отсрочили твою казнь. Ненадолго.
Руки больше не привязаны. Разминаю ослабевшие пальцы. Щупаю сырую насквозь больничную робу, морщусь от запаха собственного тела. Сколько я здесь провалялась. Неделю? От меня смердит, как от покойника.
— Что вы сделали? — повторяю вопрос.
— Твоя цель Гелиан Орион.
Смеюсь. Истерически. Убить этого ублюдка-гедониста мечтают мятежники на всех трех материках. А теперь эта честь выпадет мне? Чем я заслужила?
— Это невозможно. Он Изначальный. Он есть сила элементов в своей первозданности, — кривляю ярых последователей семьи Орион. Той самой, предок которой находился на орбитальной станции в момент роковой вспышки.
— Он всего лишь глупый мальчишка, которого ненавидела даже собственная семья.
— Но он последний из Орионов.
— И он ещё вполне может успеть наплодить потомство.
— Или уже успел, — наконец-то различаю лицо Аргона. Зрение вернулось ко мне со значительным опозданием. Только Нолана в камере не было к моему облегчению. Не хочу чтобы он запомнил меня такой жалкой.
Аргон проигнорировал мою ремарку.
— Ты отправишься на обучение в Цитадель. Младший Орион живёт там же. Ты легко убьёшь его.
— Как? У него и телохранителей нет, он даже во сне собран и сосредоточен, несмотря на свой образ жизни. Последний решившийся на покушение захлебнулся собственной кровью, едва лишь подумал об убийстве Гелиана.
Брат Нолана ухмыльнулся. На его чертовых щеках были такие же родные ямочки.
— Все сделано за тебя, Эва. Сейчас объясню, как это работает. Ты хорошенькая девушка, Гелиан оценит. Ноланит похвастался, что в постели тебе уступают все Арсенаты, и даже Ал оказалась не так горяча.
Я стиснула зубы. Он лжёт. Нолан никогда не спал с другими, а чёртова Амфотер его заставила.
— У тебя есть три месяца, Арсенат. Может чуть больше или меньше, зависит от твоего метаболизма. От яда в твоей крови нет антидота, он не определяется ни одним тестом Смотревших. Придумай, как доставить его адресату, иначе сначала Нолан убьёт твою семью, после я заставлю его вырезать всех Арсенатов, а затем…
Аргон приставил мне к виску дуло пистолета.
— Убьёшь собственного брата?
Мужчина кивнул:
— Суровые времена, знаешь ли. Да и мы никогда не были особенно близки, Эва. Ещё вопросы?
— Только один. Расскажи, как выбирают Арсенатов.
— Думаю, ты уже догадалась. Во всех вас живёт эта проказа. Но Сопротивление милосердно и даёт вам шанс искупить грехи ваших предков. Не упусти свой, Эва. Подумай о всех тех, кого ты любишь.