— О, знаешь про таких как я? — ответила ему таким же сладким шепотом.
Кислород и сила изначального всё больше пьянили меня. Голова кружилась, и если бы я не сидела на холодном подоконнике, то уже отключилась бы, как от передозировки.
— Только то, что рассказал Саргас. Ты была нижним звеном у своих, — с нескрываемым чувством собственного превосходства ответил Гелиан, и я вдруг рассмеялась.
И это говорит мне он? Тот, кого трахают всей деревней.
— Саргас? — повторила я. — Тот, кто за тебя решает? Я слышала, что сказала твоя мокрая подружка. Думаю, и ты всё-всё слышал Гелиан, если уж влез в мои сны и мысли. Давай же, убей меня. Освободи! Сама я сдохнуть не могу. Многие пытались прикончить меня, а не вышло.
С этим словами я стащила с себя кофту. Пусть видит, что я не боюсь его угроз. Меня зашивали без анестезии, прижигали кожу раскаленными на движке ховера ножами. Я не одна из тех ванильных девственниц, которые мечтают о принце Орионе, и их единственная проблема в жизни, как бы насадиться на него поскорее. Я уже умирала. Десятки раз.
Сложно сказать, какой эффект произвело это на изначального, он почти не проявлял эмоций. Но и взгляда от моего изуродованного тела не отвел.
— Твои люди сделали с Линкс нечто подобное?
Вот что трогало его по-настоящему. Маленькая девочка, которая жила в этой комнате, смотрела в это окно. Спала на этой постели. У Гелиана Ориона есть сердце?
— Ты мог влезть в мои мысли и увидеть сам.
— А мне стоит это видеть? — он действительно спрашивал моего мнения. — Если бы это был твой Нолан, ты бы хотела узнать?
Представила на том операционном столе тело бывшего возлюбленного, и тут же быстро-быстро замотала головой.
— Я не могу влезть в твои мысли, — нарушил молчание Гелиан. — Сны другое, это незащищенная область сознания. Тебе нужно научиться скрывать их. Это слабость. Одну твою я уже знаю.
— Поздновато для уроков. Ты собирался убить меня, или уже забыл?
— Не могу.
— Так ты блефовал, или тебе Саргас запретил меня трогать?
Гелиан ухмыльнулся.
— Трогать не запрещал. Но не в Саргасе дело. Если я убью тебя, мне некого будет винить в смерти Линкс. Останусь только я один. Не доследил. Был плохим наставником. Позволил ей отправиться на вылазку.
Никогда бы не подумала, что мне будет жаль Смотревшего, что вместо ненависти и отвращения я буду испытывать к нему что-то похожее на сострадание.
— Я нужна тебе, чтобы меня ненавидеть?
Он задумался на мгновение, а затем быстро ответил с каким-то надрывом:
— Нет. Ты единственная в этой сраной цитадели, кому не всё равно. Ты произносишь её имя не так, как остальные.
Хотелось спросить, что же особенного он услышал в моём голосе, но нас прервали громким стуком в дверь. Стучали в комнату Гелиана, и судя по взволнованным женским голосам, цель их визита была вполне конкретная.
Он тяжело вздохнул и отстранился от меня.
— У Линкс тут где-то были наушники. Если не затруднит, надень их. Хотя бы в твоих глазах я ещё хочу какое-то время побыть внушающим ужас и уважение Смотревшим.
Что-то в его бесцветных глазах я уже встречала много-много раз, когда обколотая наркотиками я смотрелась на себя в зеркало, когда видела других Арсенатов. Вот только Орион Гелиан был элитой, почти бессмертным человеком с безграничной силой. Что с ним сделали в Цитадели? И почему он позволил мне это увидеть?
Глядя на его ссутуленную спину, я вдруг окликнула его:
— Хей, великий и ужасный Изначальный, когда тебя вконец затрахают, можешь прятаться от всех девственниц этого мира в моей комнате.
Я похлопала рядом с собой по подоконнику, и Гелиан улыбнулся мне в ответ одними глазами.
— А мне и не нужно твоё разрешение, мятежница.
Я не воспользовалась его советом. Покрутила в руках старые обмотанные изолентой наушники и отложила в сторону. Привалилась к стене, слушая, как стонет по ту сторону Юпитер, как нарочито громко выкрикивает имя Гелиана. Не для него старается явно, для меня. А мне сейчас отчего-то захотелось разделить этот отвратительный момент с изначальным. Забрать часть его боли и безнадёги, потому что никто не сделал этого для меня когда-то. Но Алюминиум изнасиловала меня всего лишь раз, а Орион проходит через это каждый день. Не оттого ли на его лице такое отрешённое выражение?
— Херово быть тобой, Гелиан, — громко сказала я, когда изначальный вытолкнул за дверь свою гостью после весьма успешной “инициации”.