— У неё была мама…
— Да, Эв. У всех у нас есть родители. Не стоило мне пускать тебя одну в погоню. Пойдём отсюда. У Аргона есть пара вопросов. Ответишь и провожу тебя к обратно Арсентам. Когда все стихнет, я заберу тебя. Мы что нибудь придумаем вместе.
Нет. Нет. Нет. Я не хочу к Аргону.
Я мотала головой, и Нолан поймал моё лицо в ладони. Попытался улыбнуться, и ямочки на его щеках на мгновение, дали шанс, что всё будет хорошо. Долгий, болезненный поцелуй, в котором не было страсти, только соль и ужас грядущего.
— Всё будет хорошо, Эва. Я старался наказать тебя сам, чтобы Аргон не тронул. Ал, ему ничего не сказала, я умолял... От твоих волос забавно пахнет, Эв…
Он прятал взгляд. Милые ямочки на его щеках пропали, а губы дрожали. От него тоже пахло иначе. Только у Ал есть такие шампуни. Я не хотела представлять. Не хотела, но видела его с ней, и в груди что-то окончательно треснуло.
Этого было слишком много для моего разума. Мёртвая Линкс, Миметезит летящая на солнце, Нолан трахающийся с Ал, когда я пыталась не сдохнуть от боли, затравленные, вечно обколотые Арсенаты.
Оттолкнула его. Не хотела навредить, потому что в этот же миг мои руки вспыхнули огнём. Только это пламя не жгло, оно ждало моей команды.
— Я же предупреждал тебя, Ноланит, — с сожалением изрёк Аргон, и зашёл в палату. — Говорил, что она побежит сюда, спасать своего сородича. Смотревшие всегда будут им роднее нас. Арсенатов не исправить. Да, Эва? Что ты сейчас хотела сделать, убить моего брата?
Что? Нет! Все не так.
Глава 3 Три месяца
Стряхиваю с ладоней искры, словно грязь. Чешу кожу рук ногтями, как прокажённая, и боюсь взглянуть на столпившихся вокруг меня Моргнувших. Впервые я назвала их так. Впервые признала, что я другая. Отстранилась.
— Это временно, — обещаю дрожащим голосом, а языки пламени, вспыхивающие на кончиках пальцев, шипят от сочащейся крови. — Это пройдёт.
Не пройдёт. Я больше не одна из них. Я другая. Прозревшая. Сопротивление не захочет видеть меня в своих рядах. Более того, прямо сейчас я доживаю свои последние минуты. Всего один приказ, и меня казнят на месте, и не важно сколько раз бок о бок я совершала набеги на Смотревших, сколько часов я провела в засаде, скольких я убила ради нашего общего блага.
— Это пройдёт, — как заведённая повторяю я, но кожу саднит все сильнее.
— Не пройдёт, — холодно выносит и без того известный вердикт Аргон, и кивает своему младшему брату.
У меня на груди мгновенно появляется прицел сразу с тремя точками. Убить тело. Убить сущность. Убить источник магии. Меня пристрелят так же, как паршивую Смотревшую, одну из тех, против кого мы сражаемся.
— Глядите, — дрожу всем телом, но зато перестаю гореть. — Я справилась. Я...контролирую это.
— Уже, не имеет значения, Эва, — Аргон буквально выплёвывает моё имя, морщится с отвращением — Мы должны полностью искоренить эту заразу. Рано или поздно ты захочешь стать адептом Цитадели. Уйти к ним, разделить эту тлетворную власть над элементами.
— Никогда, — рычу сквозь зубы и слёзы. — Нол, прошу. Нолан…
Брат Аргона бесстрастен. Смотрит твёрдо и продолжает держать заряженную винтовку. Как же сейчас он пугающе похож на своего благородного братца. Никаких эмоций, слепое повиновение приказам и лёд во взгляде.
Отчаяние душит. Ещё вчера ночью мы клялись друг другу в любви, шутили о детях, строили планы, а теперь я не узнаю его. Всё было ложью? Те слова, те клятвы.
Нет, конечно. Он не лгал. Просто в нашем мире есть вещи сильнее любви. Что-то, что мы всасываем с молоком матери, и это ненависть к Смотревшим. Тем, кого однажды яркая вспышка из космоса наделила чудовищной силой. Тем немногим, кто в тот судьбоносный миг смотрел на небо, а не на экраны мобильных устройств.
— Я думаю, мы торопимся, Аргон, — равнодушно бросил Нолан, продолжая целиться мне в сердце.
Надежда тут же начала биться в груди, напоминая замершей в уже мышце, что я ещё жива. Сердце рвалось к нему навстречу сквозь клетку из рёбер. Нолан, любимый, молчи! Не навлекай гнев брата. Молчи... Но спасибо, теперь я знаю, что небезралич...
— Её можно использовать как нашего человека в Цитадели. Вживим ей что-то вроде чипа для прослушивания и контроля. Будет играть не по правилам, взорвём ей спинной мозг вместе с аортой. У Смотрящих уже давно демографический кризис, они ищут Прозревших по всему миру. Эту примут без проблем. Даже с её прошлым.
Эту? Я не верила. Что они хотят со мной сделать?
— Нолан... — одними губами.
— Не. Смей. Произносить. Моё. Имя, — процедил он. — Ты лгала. Скрывала свою сущность.
— Клянусь, я не знала. Это случилось внезапно, и я понятия не имела что делать со всем этим.