Она отвернулась и зашагала дальше, наваждение прошло. Я нажал кнопку «стоп» и повернулся в сторону Антона. Участковый мял в руках свою красную хоккейную бейсболку и бормотал в полголоса:
- Это она! Не может быть! Это она!
- Антон? - я постарался вывести его из ступора.
- Я в порядке, - пришел в себя участковый, - я здесь. Подожди, пусть они войдут внутрь, тогда брать будем. Там два окна, оба выходят на сторону наших ребят, а с нашей стороны дверь. Не сбегут, - добавил он.
Пока мы добирались до дома, меся жирный чернозем, то и дело, попадавшийся под ногами, четверка дежуривших у дома милиционеров уже провела задержание. Двое остались караулить окна, а двое вошли в дом. Сбежать у подростков не было ни единого шанса.
Мы с Антоном вошли в дом последними. Пятеро ребятишек не старше четырнадцати - пятнадцати лет стояли посредине комнаты и тесно жались друг к другу под строгими взглядами двух милиционеров, одним из которых был Леха, возвышавшийся на две головы, над самым высоким среди подростков.
Девушки в доме не было. Сбежать она не могла. Спрятаться в доме было негде. Маленький предбанник, бывший когда-то, по всей видимости, кухней имел маленький тесный погреб, которого с трудом хватало на два мешка с картошкой, сам же предбанник выводил в единственную комнату с двумя пустыми окнами, за которыми стояли два милиционера. В ярком свете луны входная дверь была хорошо видна нам с Антоном. Я не сводил с нее глаз, да уверен, что и участковый тоже. Как оказалось, небольшая лесенка у дальней стены комнаты выводила на маленький пыльный чердак, но он был пуст и спрятаться на нем было невозможно. По всем законам физики и нашего мира, девушка должна была находиться в доме, вот только ее там не было. На короткий вопрос Антона, - был ли тут кто-то еще? - милиционеры решительно покачали головами. И Антон обратился к высокому подростку с пораненной рукой:
- Где она?
Парень молчал.
- Я тебя еще раз спрашиваю, — говорил участковый, чеканя каждое слово, - где она?
Мальчишка потупил глаза в пол и продолжал молчать. В таких же позах стояли и остальные ребята. Они были сильно напуганы, но ничего говорить нам не собирались. Видимо, ту рыжую девушку видели только мы с Антоном, остальные милиционеры не разглядели ее со своего места, поэтому, они стали перешептываться, по всей видимости, не понимая вопросов старшего участкового. Я видел, как Антон начинал закипать, но в какой-то момент, он взял себя в руки и лишь бросил милиционерам:
- Ладно, не хотят говорить тут, поехали в участок, будем оформлять их по протоколу. Каждого, - добавил он, - переводя взгляд на дрожащих ребятишек.
Послышалось несколько сдавленных всхлипываний и слабых оправданий из серии «Мы ничего не сделали», но участковый был непоколебим. И остальные милиционеры принялись по одному запихивать ребят в заднюю часть уазика. Нужно отдать мальчишкам должное, всхлипывания и мольба быстро прекратились, не смотря на бледный вид, подростки смогли взять себя в руки.
Я снова трясся в красной девятке, ехавшей вслед за милицейским уазиком. Антон молча вцепился в руль, игнорируя все неровности дороги. Иногда, колеса машины попадали в глубокие ямы, при этом что-то металлическое под капотом машины противно издавало жалобные стоны, при этом машину начинало заносить в сторону обочины, но участковый резко дергал руль, и красная девятка, не сбавляя скорости, продолжала нестись вслед за милицейским уазиком.
- Ты видел ее? - неожиданно прервал тишину хриплый голос Антона. Ты видел ее, Макс? Ту рыжую девушку в синем платке, она же была среди них?
Ему не нужно было пояснять, кого он имеет ввиду, я прекрасно знал о ком он спрашивает. Я встретился глазами с этой девицей, хотя, как она могла видеть меня в темноте? И до сих пор помню тот липкий, противный взгляд голубых глаз и ее улыбку. Об этом я не стал рассказывать участковому, как не стал ему рассказывать о старой женщине в черной вязаной жилетке с красными нитками, в точности, как из моего сна. Да чего там, она же смотрела на меня точно также, как смотрела в моем сне. Я, лишь, подтвердил, что понял, о ком он говорит и видел, что по направлению к дому вместе с подростками шла высокая рыжая девушка, которая первой зашла в дом.