Он теперь работает в компании, которая открыто боится, защищает и лелеет природу, такой человек не может быть плохим человеком, подумал я, я тоже ему напишу, даже если не признаю его демократических взглядов.
Я написал ему, конечно, очень вежливо, чтобы он поднял мой вопрос перед его начальником, чтобы они либо восстановили меня на троне, либо, по крайней мере, назначили мне пенсию, причитающуюся моему достоинству, как это делается во многих монархиях правительством, которое само что-то себе дает, потому что то, что он
Мне платят за мою работу, этого недостаточно, чтобы умереть с голоду, вы знаете, но этот господин до сих пор не ответил, к сожалению, в то время я написал архиепископу Эстергома, но он даже ухом не повел, он, должно быть, узнал откуда-то, что хотя я сам являюсь католиком уже много сотен лет, да, из-за крещения молодого короля Белы, я не могу терпеть его церковь, потому что они что-то сделали против коммунистов, например?!, они сделали чертовски важное, трусливые и хищные и соглашательские пенхайдеры, они все махнули куда-то в сторону Эстергома, они даже не ответили, ну, и тогда я обратился в парламент, продолжил он, там есть настоящий венгерский человек, спикер палаты, с маковой бородой, да, я действительно чего-то от него ожидал, и я не был разочарован, потому что он перенаправил
Я написал этому чиновнику из Министерства внутренних дел, который извинился за то, что не смог немедленно заняться моим делом, поскольку он днем и ночью занят делами о натурализации, так что это неважно, я жду ответа в четверг, как я уже говорил его коллегам в прошлый раз, и женщина...
Я отправил ему письмо, я с ним дружу, потому что я искал шесть тысяч немецких воинских захоронений, и поэтому я получил от президента Кёлера, или, может быть, нет, он был президентом, потом от этого Карстена какую-то премию Хойсса, я герой, вы знаете, герой войны, вы знаете, он специально обратился к этому молодому Бадиги, потому что он чувствовал, что должен убедить его в своей собственной значимости, он сразу почувствовал в нём, что если он ничего не сделает против него, он всё равно одолеет его, и на этой кухне он был наследником престола, и здесь наследник престола будет решать, что делать, если ему всё ещё хочется всё это делать, потому что он должен был признаться, он признался рано вечером Легару, фермеру, который занимался спасением старых венгерских животных, когда его дед уже ушёл, что ему это очень не нравилось. Его
Бадиги Соос Рене, несмотря на это, случилось так, что всего несколько дней спустя половина старой и половина новой группы появились и позвонили в колокольчик, и снова этот младший Бадиги был среди них, и когда он предложил им место, на этот раз он был единственным, кто согласился, он сел напротив него и сказал ему, дядя Йожи, мы должны быть серьезными, мы тоже не хотим Габсбургов, мы хотим вас, но мы ожидаем, что вы приспособитесь к этому, вы хотите кофе?, спросил он его, и он встал, чтобы пойти к камину, я использую камин, объяснил он прямо ему, младшему Бадиги, который считался новым, и хотя вилла стала настолько дорогой, что почти все мои деньги уходят на него, он работает от электричества, потому что я перестал пользоваться плитой, но я использую только столько энергии, сколько мне нужно для ежедневного приготовления пищи и для подсобки, потому что мне нужно есть, верно, и мне также нужна подсобка, новости, пояснения по предыстории, электронные письма, исследования, вот что приходит на ум, арканум говорит, что это будет бесплатно на следующей неделе, ну, ладно, просто пришло на ум, ну, да, злодейство, я держал его там, ну, я тоже не могу жить без него, хотя мне исполнился девяносто один год 6 января этого года, так что камин, но не на дровах, сказал он, и поставил кофе
Он повернулся к Бадиги, чтобы спросить, пьет ли он тоже, и
«Нет, спасибо», — сказал он, а затем повернулся к камину, наполнил кувшин водой и пожал плечами: «Если нет, то нет, я его спросил. Ему этот человек определённо не нравился, но он не хотел быть с ним грубым ради остальных». Он проглотил то, что собирался сказать, подождал, пока кофе заварится, разлил его по четырём чашкам, взял одну и сел, сказав, что спас сто тысяч человек в Сольноке, потому что в то время служил там в ВВС. Он был очень умён, но когда вошёл, я сказал, что он из Генерального штаба.
Я сказал начальнику, что мы сейчас установили прожекторы в небе вокруг города, чтобы вывезти их на фермы, установить их там, и вот что произошло, мы их вывезли, и русские бомбили там,
Рос был спасен, за что я позже получил Огненный Крест, но в Пеште, куда я когда-то был направлен, я также спас четыреста кандидатов в офицеры, потому что получил уведомление о том, что будет бомбежка в месте, где находилась эта секретная школа по подготовке офицеров, поэтому я побежал в комнату и сказал им немедленно идти в убежище, но лектор не прекратил свою лекцию, поэтому все остались, и к тому времени, как я встал, я уже..