Нам не нужно никакого другого руководства, и Он молчал.
на кухне его окружили шесть или семь человек, и все они смотрели в одном направлении, на него, на дядю Йожи, потому что они никогда не слышали, чтобы он произносил такую прекрасную и долгую речь, их глаза сверкали, их лица пылали, и никто не хотел говорить после этого, или двигаться, но, конечно, они не могли вспомнить этого точно в машинах по серпантину, хотя суть все еще была ясна и глубоко запечатлена в их памяти, это откровение не состояло из слов, потому что это было, Сиграй, который ехал в первой машине, страстно повысил голос, ха-МАГВЕТ
Это не то чувство, что нужно просто следовать, и у тебя все получится, да, у тебя все получится, согласились остальные, и он попытался сосчитать, кто остался, а кого он прогнал, был, да, Лаци, певец, был Савошд-Уваш, потом был профессор Пакуша и Легар, потом Сиграй и Молнар Вереш Йожеф, потом... потом он не смог ничего другого придумать, поэтому ни Пайр, ни Будафалви, ни Петраш, ни Пешти, ни Чисер, ни Сорш-Биро, ни Надь Лайош и так далее, ему не хотелось перечислять их дальше, этих глупых... которые могли бы рано или поздно навлечь на них беду, но он, слава богу, предотвратил это, его отвели туда и показали этот безумный арсенал, значит, сколько их теперь?, ну да, из многих людей, которые появились здесь за последние полгода, о, и Бадиги, подумал он, как он мог это забыть?, ну, тогда вокруг него осталось ровно семеро, Семь Истинных, как он их теперь называл, и этого будет достаточно, потому что дело не в силе, а в том, кто ее дает, но он был в замешательстве от того, как это было, в этот момент он не знал точно, что хотел процитировать, но что бы там ни было, он махнул рукой, семерых верных, надежных, безупречных людей достаточно, чтобы достичь цели, если у него еще хватит воли и сил сделать это, посмотрим, пробормотал он себе под усы, включил пластинку на проигрывателе, Он
который уже был на ней, и художник умирал-
От незабываемого возлюбленного и великой венгерской души, Я ПОКИНУЛ СВОЮ ПРЕКРАСНУЮ РОДИНУ
и со слезами на глазах он вошел в главную комнату, он не спал там с тех пор, как ушла дорогая Илона, но спал в другой, меньшей комнате, выходящей из зала, где помещались только его кровать, два больших шкафа, тумбочка с маленькой лампой, и все, поэтому он вошел и оглядел полки.
Он пытался понять, куда ему тянуться, сгорбился и, наконец, добрался до раздела «СЕМЕЙНЫЕ ДЕЛА».
Он взял первую папку из книги, отнёс её на кухню, положил на стол, открыл, и на первой странице оказалась биография его дочери. Он начал читать её, начал писать, когда девочке, Агнес, было всего шесть лет, когда она пошла в начальную школу, и тогда она ещё хорошо училась.
, посмотрел на фотографии, наклеенные на страницы, и
Он был немного тронут тем, насколько красив этот ребенок, поэтому...
она подъехала, эти светлые локоны и эти два чудесных небесно-голубых глаза, и на следующий день она прошла по площади перед пабом к автобусной остановке, села в следующий автобус, и когда она приехала к ним, прежде чем он успел сказать, вот, входите, папа, он заговорил, я пришла с миром, ну, это оказалось сильным началом, его дочь тут же захлопнула рот, папа, это не опера, чего ты хочешь еще раз, и он не сказал, входи или что-то еще, а просто стоял в дверях, с сигаретой во рту, и смотрел на нее вопросительно, но не очень многообещающе, на что она ответила, ваш муж был у меня несколько недель назад, и я думала о том, что он предложил, я не только приняла это, он
но честно говоря, и я сама хотела бы, чтобы мы помирились, пусть все будет так, как ты хочешь, как тебя устраивает, я больше не буду вмешиваться, будет так, как ты хочешь, все будет твое, мне больше ничего не нужно, и потому что на ее глазах появилась слеза, ее дочь поправила свой пучок, и прежде чем соседи смогли увидеть, а тем более услышать, что происходит у них под дверью-
Он взял отца за руку и втянул его внутрь, затем дверь, зацепил предохранительную цепь и тяжело вздохнул, но пока ничего не сказал, просто кивнул в сторону кухни,