«Мы, конечно, согласны», – ответил учитель, который, помимо того, что его называли профессором, также услышал имя Пакуша, поправил очки на переносице, потому что ему требовалось слишком много времени, чтобы стоять согнувшись, и очки, как это часто бывает, на этот раз сползли вперед, но вернулись на место, поэтому он отреагировал таким образом, что им было более чем достаточно, если бы дядя Йожи позволял им время от времени выражать свое почтение и слушать то, что он намеревался рассказать им о своей жизни, а тем временем он
Что бы тебе ни понадобилось, они об этом позаботятся. Отныне ты, дядя Йожи, не один, мы никогда не оставим тебя одного, мы просто ничего не можем с этим поделать, ведь ты такой особенный.
Он сказал это так грустно, но так грустно, что он больше не будет разжигать огонь, о, дядя Йожи, мы следуем за тобой во всем, но мы не можем принять, что ты хочешь сдаться, на самом деле, мы хотели бы убедить тебя вести более здоровый образ жизни, это всего лишь маленькая просьба, потому что мы не понимаем, почему ты хотя бы не ходишь, ты сам живешь на самой высокой точке леса, на вершине горы, перед террасой твоего дома эта гора падает в долину, ну, больше божественного СЕМЯ
Мать-природа еще не создала его, хотя бы раз в день прогуляйтесь по этому мирному месту, всего на час, лес, кусты, птицы и чистый воздух, и его целостность будет сохранена, и он останется здесь среди нас на многие, многие годы вперед, к нашей величайшей радости, уважению, изумлению и восхищению, мы понимаем, что нет больше огня, природа
Мы понимаем, что вы имеете в виду, но следует отметить, что они не могут с этим согласиться, они не могут этого принять, не так ли?!, - кричал он на него в то время, - тогда они не должны приходить больше, после чего, конечно, все, кто его окружал, немедленно затрубили в отбойный рог, только те, кто стоял в задних рядах, не поняли, что находится впереди, но сообщение дошло до нас, что никакого почетного звания нет, кодовое имя и адрес отныне будут «дядя Йожи», и что ко всему происходящему здесь будет применена полная секретность, и стрельбы не было, что? чего не было?, спросили в приемной, ну, стрельбы не было, это то, что мы поняли, ладно, сказали на это стоявшие снаружи, значит, ее не было, очевидно, начальник...
Дядя Йожи думает, что его еще нет , ладно, мы поняли, они послали вперед, что сзади все чисто, и тем же вечером они ушли с этим, в приятном волнении от того, что отношения наладились.
Это был секрет Его Величества, поэтому их судьбы были связаны. Тот, кто ехал первым, нажал на газ и тут же выехал на серпантин, ведущий из деревни, примерно в ста пятидесяти метрах.
Они буквально лоб в лоб врезались в оленя и остановились, и, конечно же, люди позади них тоже сбавили скорость. Двое из пострадавших взглянули на довольно изуродованный передок машины, но сейчас не стали обращать на это внимания, опасаясь, что их увидит лесник или кто-нибудь ещё. Быстро собрав вывалившиеся внутренности, они закинули тушу в багажник, захлопнули крышу и двинулись дальше, по серпантину дороги, и так продолжалось до тех пор, пока они не стали приезжать раз в неделю, и он постепенно начал связывать имена с людьми, прежде всего…
а также этот молодой, большой молодой человек, этот Ласло Краснахоркаи, чье имя пленило его с первого взгляда, потому что эта песня, сопровождаемая мучительным тарогато, звучала так красиво, он начал играть ее в один прекрасный момент, и молодой человек с красивым именем уже достал свою гитару, которую он всегда носил за спиной в футляре, он взял ля минор, чтобы получить основной тон, и он встал со своего места, посмотрел на мальчика и сказал:
Он подмигнул и начал ровно на пять полутонов выше. Мальчик с красивым именем, словно имея большой опыт, сразу нашёл продиктованную тональность и перешёл в ре минор, и таким образом уже поднял
Он посмотрел куда-то вдаль и уже начал говорить:
Он был тих, голос его был слаб, но ясен и жив, и в нем было столько грусти, что у многих посетителей на глаза наворачивались слезы, как будто они слышали секейский гимн, и только после финального припева ре минор они осмеливались прошептать, что он прекраснее этого, прекраснее этого голоса!
– пока он медленно опускался обратно в кресло, опираясь на локти,
Он сел на стол, посмотрел на мальчика, который еще не опустил свой СЕМЯН