ОН
Он всегда держал дома парижанку, причем не новомодную, а традиционную, и, с любовью наблюдая, как его новое приобретение сладко ест, не жадно, а почти изысканно, он думал про себя, кого бы удивила такая привязанность к нему бедного дядюшки Йожи, и он знал, как бы он обрадовался, узнав, что собаку поместили в нормальные условия и она останется там до тех пор, пока он не сможет вернуть ее ему, и он был действительно очень рад этой новости, он даже благословил доброту Этельки и МАГВЕТА
он просто гладил ее руку, гладил ее, пока медик медленно, немного стыдливо и другой рукой неловко поправляя стетоскоп на ее шее, не отдернул его, и, конечно, ей не хотелось его отпускать, а тем временем она говорила о том, видит ли Этелька шанс, чтобы собака наконец пришла к ней, нет, к сожалению, этот Ангел-Хранитель, как она назвала его накануне вечером, постоянный ночной Бусафеджу, вот, Этелька с сожалением покачала головой, они, наверное, не позволят, но тогда
то что ему делать, пока он не выйдет, на что Этелька сказала, что, насколько ей известно, и она сказала это на консультации с главным врачом, единственный шанс дяди Йожи - это если его не посадят в тюрьму из-за его психического состояния, но это придется делать отсюда, то есть главный врач Института судебного контроля и психиатрического лечения представит экспертное заключение двум судебно-медицинским экспертам, и на основании их экспертных заключений суд решит, какова будет его судьба, так что тогда эти
ТЫ СЧИТАЕШЬ МЕНЯ ГЛУПЫМ?
, он посмотрел на нее с вытянутым лицом, как будто он ожидал всего, но не этого, и просто смотрел, смотрел на ангельское лекарство Он
с непонятным выражением в глазах, который через некоторое время не мог не отвести своего взгляда от ее глаз и был почти готов ответить, чтобы успокоить или утешить ее, когда дядя, как называла его Этелька, или, вернее, его лицо, внезапно исчезло из непонятного взгляда, черты его вдруг смягчились, и он рассмеялся про себя, один раз, потом еще раз, затем его голова снова упала на подушку, и смех превратился в неутолимый хохот.
превратился в гейшу, и Этелька испугалась, потому что никогда раньше не видела его таким, и она только смеялась и смеялась, не MAGVET
он мог бы остановиться, но эй, сказал он тогда, задыхаясь, и он просто продолжал бормотать что-то невнятное, но потом я, я спасен, он сказал это, и его Ангел-Хранитель посмотрел на него в полном недоумении, как он это имеет в виду сейчас, чтобы я, он раскинул руки на кровати, как будто собирался взлететь,
Я НЕ ТАКОЙ ГЛУПЫЙ
, я просто знаю, он снова сел с самым веселым выражением лица, как будто только что понял, что его оправдали и он может идти домой, потому что мне есть что сказать, сказал он и сел-
сел, потому что я, мой Ангел-Хранитель, никогда не говорил тебе об этом, а именно об этом, и, вздохнув, потер рану на лбу и продолжил: «Знаешь, моя дорогая Этелька, как я представляю себе Венгрию, которую могла бы достичь эта многострадальная страна с восстановлением королевства?», и поскольку это был всего лишь поэтический вопрос, он продолжил, что, прежде всего, ввиду позорного положения венгерского королевского флота, мы решим этот вопрос строительством новых кораблей, что принесло бы с собой массу новых рабочих мест, связанных со строительством верфей, строительством кораблей, не говоря уже о строительстве спасательных шлюпок.