Довольно быстро я взлетел наверх в Мантль и зайдя в ближайший супермаркет я взял ранец и забив его жрачкой и напитками оплатил все на кассе, затем взял пару шаурм и бургеров в ближайшей рыгаловке и понесся обратно. Конечно, хотелось бы взять термос с горячим чаем, но это дело было такое, к тому же я хотел успеть все сделать как можно быстрее и не привлекая особого внимания.
Спустившись к Эмеральд, я отхлебнул холодной Атлас Колы и скривив лицо кое-как поел еще не успевшей замерзнуть шаурмы. Конечно она тут как-то по-другому называлась, вроде как «гирос» но мне было все равно, суть то одна.
Глянув на сталкера в глыбе я показал ей шаурму и сказал.
— Будешь? А ну да, ты же не можешь… эх блин… мда, кто же знал, что все вот так обернется… наверное все же стоило самому это все сделать… хотя нет, это было бы просто анрил… ладно, щас доем и продолжим сизифов труд…
Когда Эмеральд очнулась, первым, что она ощутила, был невообразимый холод. Холод пронизывал все ее тело, доходя до самых сердцевин ее костей и казалось, что он проникает в ее душу.
Сперва она начала паниковать и если бы она могла, то она бы кричала как сумасшедшая и билась в истерике. Однако, так как она не могла никак пошевелиться — ну то есть вообще никак, совсем никак, даже не то что пальчиком или мизинчиком, она не могла даже вздохнуть или моргнуть.
Поначалу она думала, что сойдет с ума, потому что перспектива провести вечность, будучи замороженной в ледяную глыбу и осознавая все происходящее была просто невыносимой.
Особенно когда она поняла где оказалась — оценив через линзы противогаза и толщу льда окружающую ее местность она поняла, что находится на дне кратера и поняла, что ей точно капец и участь быть захороненной заживо под тоннами мусора и нечистот оказалась вполне себе реалистичной.
Неожиданно она увидела, что шар льда вокруг нее сильно уменьшился, а затем перспектива вида поменялась, наклонилась и стала трястись, а потом она ощутила, что глыбу поставили на место и она увидела перед собой лицо Жана, который внимательно осмотрел глыбу, потом глянул вверх, после чего он стал делать разминку и взяв ее потащил вверх.
«Да разруби мечом сколько сможешь, а потом стряхни с меня оставшийся лед! Или он боится меня задеть!? Ну так-то если подумать, то его удар может пробить мою ауру, так что… мда… понятно все с ним…»
Спустя какое-то время она ощутила, что он поставил ее на землю и она увидела, что они поднялись не то чтобы высоко и края кратера на противоположном конце даже не было видно в ее поле зрения.
«Мда, это будет долго… Эй, погоди, ты куда!? Ты что бросить меня тут решил?! Вернись скотина! Я же все ради тебя сделала, а ты со мной вот так вот обойдешься!? Козлина ты! А-А-А! С кем я связалась!? Зачем вообще я за ним пошла, если бы я знала, что все так обернется, я бы…»
Внезапно он вернулся и стал есть у нее на виду и она испытала дикие голод и жажду, а потом он еще и издевнулся над ней тыкнув в лед шаурмой и лыбясь при этом как идиот.
«Я тебе это припомню когда вылезу отсюда! У-у-у, помяни мои слова!»
Вскоре восхождение продолжилось и она наслаждалась видом сперва вечернего, а затем и ночного неба, загороженного огромным верхним городом. Жан же тем временем продолжал свой труд, время от времени останавливаясь чтобы отдохнуть. Он о чем-то говорил, скорее всего с ней, но она не могла его слышать так что она не могла оценить его речи.
Затем она стала ощущать, что внутри нее стало что-то зарождаться, какая-то непонятная сила начала расти и давить изнутри, требуя выхода. Она ощущала, что меняется, вся ее сущность трансформировалась и что ее тело в обычных условиях не смогло бы поспеть за внутренними изменениями, однако пребывание в этой ледяной глыбе было подобно тому, как уродливая гусеница проходила преображение в коконе, прежде чем стать бабочкой…
— Так! Всю ночь тащил, и почти дотащил! Осталось всего-то метров сто! Правда тут наклон просто конский, так что придется тащить на цепях!
Я обмотал ее глыбу цепями и встав на уступе начал тянуть вверх, жадно хватая ртом холодный воздух, так как данный процесс был весьма утомительным. Мои перчатки оказались за ночь стертыми во многих местах во время этого процесса и по-хорошему стоило бы поменять их, но мне было плевать, я уже просто хотел закончить это все побыстрее.