У меня даже не было телефона, чтобы позвать кого-то на помощь. Да и кому бы я позвонила? Противоречу сама себе. Я несколько раз пыталась обратиться в полицию, но мне постоянно мягко намекали на то, что есть люди, для которых закон — ничто. И Дэвид был как раз из таких. Абсолютно безбашенный ублюдок, творящий полный беспредел и знающий, что его спину всегда прикроют.
Из двух других машин вышли восемь человек. Они были одеты одинаково — черные джинсы, кожаные куртки и защитные перчатки. Последнее меня особенно напрягло — зачем им это?
Разве что они собираются обагрить свои руки кровью.
Влад стоял один против девяти человек, окруженный со всех сторон и по-прежнему не показывающий свой страх. Я бы не сомневалась, что он справится с несколькими людьми, но в этот раз незнакомцев было слишком много. Они замерли в ожидании приказа.
Я не выдержала и вышла на дорогу. Захлопнула дверь, пытаясь стряхнуть мерзкую дрожь и выпрямиться. Дэвида всегда привлекало чувство страха. Он буквально одержим этим. И сейчас было необходимо показать, что я не боюсь. Влад не один, и, если что, я попробую справиться хотя бы с кем-то. Сдаваться без боя мы не собирались, да и Дэвид явно не для беседы приехал.
Влада перекосило, когда он увидел меня рядом с собой. Дернул за руку и собрался повести обратно к машине, но я остановилась и заглянула ему в глаза:
— Все нормально. Так как это касается меня, я не буду сидеть в стороне.
На его щеках проступили желваки. Мужчина сжал руки в кулаки и отпустил меня, вынужденно оборачиваясь к Дэвиду. У нас просто не было времени на споры друг с другом, потому что напротив замер куда более опасный враг. И я опасалась, что Влад просто не подозревает, в насколько тупиковой ситуации мы оказались.
Дэвид желчно усмехнулся, наблюдая за нами:
— Какая трогательная сцена. Я сейчас блевану от ваших нежностей.
Я оперлась ногами о капот машины, чтобы чувствовать хотя бы какую-то иллюзию поддержки и защиты.
Надменно вскинула голову, смотря в глаза своему самому ужасному кошмару. Наши с Дэвидом взгляды встретились, в его отчетливо прослеживалась насмешка, а в моем — презрение.
— К чему этот спектакль? Чего ты добиваешься, стреляя в нас?
Влад неосознанно загородил меня своим плечом и пока не вмешивался в разговор. Я ошибочно полагала, что Дэвид здесь из-за меня. Но он преследовал совсем другую цель.
— Ада, ты как-то плохо выглядишь, — усмехнулся и разразился мерзким смехом, — общество твоего дорогого друга детства не идет тебе на пользу.
Я раздраженно ответила:
— Давай перейдем сразу к делу. Какого черта тебе от нас надо?
Я постаралась не выдать своего удивления, потому что с каждой секундой мне становилось все страшнее. Откуда Дэвиду вообще известно о том, что с Владом я знакома с детства? Неужели он опустился до того, что стал изучать всю нашу биографию? И если да, то с какой целью?
— С твоего милого рта не должны срываться такие бранные слова. Морроне, да ты совсем не занимаешься ее воспитанием.
Почему он обратился к Владу таким образом? Что это значит? У него совсем другая фамилия.
Я озадаченно посмотрела на Влада, пытаясь найти на его лице признаки замешательства. Но мужчина лишь сухо усмехнулся и грубо ответил:
— Смотрю, ты знаешь, кто я, — он передернул плечами и злобно оскалился, — и тогда должен понимать, что восемь человек для меня — не проблема.
Я совершенно потеряла суть разговора. Они словно шифровались. Я и представить не могла, что лучше бы мне никогда не узнавать, кем является Влад.
Потому что тогда в моих глазах он становился гораздо более страшным, чем Дэвид.
Влад дернулся, словно собираясь напасть, но я схватила его за руку и заставила остаться рядом с собой. Тихо прошептала:
— О чем он говорит?
— Прости, дурашка. Пути назад и права нет.
Мужчина говорил загадками, озадачивая меня еще сильнее. Мурашки побежали по коже от выражения его лица. Он смотрел с такой болью, словно ему прямо сейчас ломали все кости. Вырывали сердце, выбрасывали на свалку и заставляли корчиться в дикой агонии.
Влад перевел взгляд на Дэвида и хрипло бросил:
— Это только между тобой и мной. Хочешь отомстить — дерзай. Посмей. Я с удовольствием посмотрю на результат. Но Ада поедет домой.
— Нет, она останется здесь. Тогда ведь всё веселье будет испорчено.
— Мне следовало убить тебя еще в тот день. Дерьмо вроде тебя не заслуживает права на жизнь.
— Я нашел твое слабое место, так что тебе крышка, Морроне. Представь мое удивление, когда я узнал, что ты и являешься известнейшим Адом. Киллером, не знающим жалости. И как иронично, да? Ты назвался Адом, несущим смерть вслед за собой. Тебе ничего не напоминает эта кличка? — повернулся ко мне и усмехнулся, спрашивая, — а тебе, Ада? Ад и Ада? Красиво, не так ли?