— А тебе так понравилось убивать, раз ты стал известным киллером?
— Это другое. У меня не было выбора.
— Так же, как и у меня!
Влад глухо рассмеялся. Его глаза снова запылали ревностью и ненавистью. Он переключался с одной эмоции на другую быстрее лампочки. Нет никакого предупредительного щелчка, просто за мгновение мужчина сразу становился совершенно иным. Опасным и жестоким.
Он желчно прошептал:
— Это у тебя-то не было выбора? Я, сука, просмотрел все существующие записи с бизнес-встреч и деловых ужинов. Только с тем мужиком из клуба, которого ты так рвалась спасти, я нашел несколько десятков фотографий. И везде его сопровождала ты. Я как-то не заметил ни признаков насилия, ни какого-либо принуждения. Хочешь сказать, что стала фавориткой без секса?
Влад покачал головой и горько усмехнулся:
— Чушь собачья.
Я влепила ему пощечину и подорвалась с места. Его лицо даже не дрогнуло.
Не сводила с него напряженного взгляда, пытаясь заставить этого идиотка разглядеть хотя бы частичку правды за длинной мишурой лжи:
— Ему просто было комфортно работать со мной, понимаешь? Я не знаю, с какого хера мужикам недостаточно покрасоваться друг перед другом своими деньгами, и они так отчаянно вызывают девушек, чтобы те молча улыбались и вовремя кивали, но Дмитрию просто было удобно работать со мной. Я могла перевести с английского слова его партнера. И, к тому же, у него есть девушка, черт бы тебя побрал!
Влад вспылил и медленно поднялся с места:
— У тебя тоже был парень, когда ты стала шлюхой. Забыла?!
Я сделала глубокий вдох и проникновенно сказала:
— Если ты сейчас меня не услышишь, я больше повторять не буду, — поймала его взгляд и проговорила все слова по отдельности, — Я. Спала. За. Деньги. Лишь. Один. Раз.
Влад сделал шаг ко мне, скрестил ладони на груди, копируя мое любимое положение тела, и хрипло спросил:
— А остальные разы по бартеру были что ли? Или в качестве благотворительности? М, Ада? Как тогда это происходило?
Я ударила его в грудь, отчаянно пытаясь достучаться до рассудка Влада, помутненного ревностью:
— Если ты мне не веришь, спроси у Розы. Или у Дмитрия, которого ты избил ни за что.
Он стойко вынес несколько моих слабых ударов и в какой-то момент схватил за ладонь, и подтянул к себе:
— Так я должен поверить твоей милой подружке? Или этому мудаку?
Я огрызнулась:
— Мудак здесь только ты, Влад, потому что верить ты должен, в первую очередь, мне!
— Слишком много воды утекло.
— Тогда что насчет тебя? Почему ты до сих пор продолжаешь убивать? Из-за денег?
— В первый раз я убил, чтобы помочь тебе. Затем я убивал, потому что мне было слишком больно. И, причиняя боль другим, я на какое-то время выздоравливал. Становился нормальным и освобожденным от мучительного желания видеть тебя.
Я отшатнулась назад, потрясенно шепча:
— Но ведь это ужасно, Влад. Ты…ты.
Он приложил палец к моим губам и тихо сказал:
— Я всё время боялся признаться в этом даже себе. Что, если бы меня не вынуждали убивать, но я продолжал это делать по собственной воле? Кем бы тогда я стал?
— Перестань так много думать. Ты пугаешь меня, когда говоришь такие вещи.
Влад ласково дотронулся до моей скулы и провел ладонью по лицу. У него был такой взгляд, будто даже сейчас он сомневается в моем присутствии. Словно это просто очередной бредовый сон, который закончится мучительным пробуждением и диким, ужасающим осознанием.
— Я пугаю сам себя, дурашка. Не смогу вынести, если даже ты начнешь меня бояться.
— Кто заставлял тебя убивать дальше? Как ты вообще вышел на тех людей, которые отдают эти зверские приказы?
Влад устало вздохнул и сел на диван. Он смотрел в окно, и я видела по его глазам, что тот словно возвращается в прошлое и оказывается в одном из самых жутких дней своей жизни:
— У меня был приятель в покер-клубе, с которым мы неплохо общались. Я знал, что у него есть определенные связи, помогающие ему нелегально зарабатывать, но особо не вдавался в подробности. Тогда это меня не касалось. Когда ты назвала сумму операции твоей мамы, я понял, что смогу положиться только на него. Он около часа донимал меня вопросами и постоянно спрашивал, уверен ли я в своем решении. Сказал, что обратного пути не будет, — Влад провел ладонью по волосам и грустно усмехнулся, — я тогда еще не осознал, во что ввязываюсь. Молодой был и безбашенный. Идиот, одним словом.
Я села рядом с ним, закинув ноги на диван и положив голову на колени. Слушала его историю словно со стороны, давя тупейшую надежду на то, что после этого разговора мне станет легче. Чувствовала себя так, будто сижу в кинотеатре и не знаю финал фильма. Отчаянно верю в хороший конец, прекрасно понимая, что он априори невозможен.