— У вас рак или что-то типа того? — осторожно предположила Ева.
Она думала доктор на её вопрос обидится или рассердится, но он как всегда поступил в своём стиле. Стревенсон рассмеялся. Рассмеялся так громко, что стены с непривычки задрожали. От его смеха Ева занервничала ещё больше, жалея, что ввязалась в разговор со стариком. Хохотал долго и когда успокоился, девушка увидела в его глазах большие капли слёз.
— Нет, милая, у меня не рак. Но о своей болезни я пока что предпочёл бы умолчать.
Ева хотела заспорить, достаточно секретов. С её губ чуть не сорвались вопросы о снайперах с крыши, что это за люди, которые за ними следят? Ей захотелось вцепиться в плечи веселившегося доктора, яростно требуя ответы. Но Шут ей помешал, возвратившись в их компанию.
— Выходим, — просто сказал он, начав собирать в сумку разбросанные вокруг свои вещи.
— Что? Куда?
— В лабораторию.
— Сейчас? Почему именно сейчас? Маркус и Джон ещё не вернулись, мы договорились ждать их. У нас ещё есть время, — затараторила Ева, вскочив на ноги. — Какая муха тебя укусила?
— Пара часов ничего не сделают. Если они к нам придут, то будут искать в лаборатории, а не здесь. Мы встретим их там.
— А рация? Ты связался с кем-нибудь?
— Нет, — слишком быстро ответил Шут. — Собирайся.
У неё было не так уж много вещей. Еве было жалко прощаться с мягкой подушкой и тёплым одеялом, но может Шут был прав в этой спешке. Ей надоело сидеть без дела. Есть шанс покончить со всем этим гораздо быстрее. Но тревога, бившая в груди, не давала ей покоя. Она достала единственную свою ценность в этом бардаке, которую девушка прятала в изголовье кровати. Тот самый пистолет с которого всё началось. Патронов осталось слишком мало, вчера она потратила половину боезапаса. Маркус бы сказал, что это была пустая трата пуль, а Джон… он бы справился с ними вручную, она уверена. Он бы использовал свою биту, тихо и красиво. Уж его бы не повалил наземь какой-то там дохляк.
Шут и Стревенсон ждали её у выхода. Ева решительно кивнула, и они покинули свою безопасную зону. Совсем скоро всё решится.
Вотчина Стревенсона выглядела как обычная высотка, похожая на все остальные рядом. Отличия её составляли в огромных красных буквах «Новус», которые когда-то светились по ночам, и маленькой припиской под ними «Здесь наше будущее». Не самое лучшее будущее им дала компания, заработавшая много сотен миллионов не так давно. Специалисты отсюда вещали о скором лекарстве от рака, но что они получили в итоге.
Шут шёл впереди, отстреливая по пути кусак, оживленный Стревенсон не отставал, что-то воодушевленно напевая себе под нос, в таком приподнятом настроении его давно не видели. Ева замыкала процессию, подстраховывая сзади. Погода вновь испорчена, мелькая морось мешала в прицеливании.
— Может не стоит привлекать столько внимания кусак на себя? — спросила Ева, замечая, как на звук выстрелов вылезало всё больше и больше мертвецов. — У нас не так много патронов, чтобы расходовать их просто так.
— Предлагаешь пойти по их головам?
Шут сделал ещё один громкий выстрел, попадая прямиком в лоб мутанту. Иногда Еве казалось, что друг может точно поразить цель даже с закрытыми глазами. Она восхищенно присвистнула, а вот Стревенсон на такое выступление сокрушено закатывал глаза. Учёный всё ещё продолжал считать этих тварей людьми и поэтому на каждую смерть кусачего исторгался гневной тирадой:
— Их души будут на вашей совести, молодой человек!
— Но вы же сами сказали, что спасти уже обратившихся практически невозможно, — припомнила слова старика Ева.
— В данном случае тяжело говорить, что окончательно невозможно и наоборот. Всех этих людей можно было бы спасти.
— Это только в вашей теории, доктор. Хотите дружить с этими кусаками, пожалуйста! Вперёд! Идите и стройте для них отдельный вольер, только руки поберегите. И не только, — озлобленно парировал в ответку Шут. — Главный вход вашего "дома" открыт?
— Разумеется нет.
— Нет? Тогда какого черта вы не говорите в какую сторону нам идти?!
— Вы не спрашивали, — похлопал глазами Стревенсон, разведя руками.
Тут психика Шут не выдержала. Вмиг оказавшись рядом со стариком, он в ярости схватил того за плечи, чуть ли не поднимая над землёй. Стревенсон болтался в его руках как тряпичная кукла, никакого страха на лице, будто всё это происходит не с ним, а с кем-то со стороны. Ева в страхе подбежала к мужчинам, пытаясь их разнять:
— Ты что творишь? Отпусти его, Шут, ему и так плохо! — но говорить с ним было бесполезно, а сил девушки не хватало, чтобы отодрать огромного усача от ученого. — Шут!
— Да ни черта ему не плохо, он актерствует, как всегда. Думаешь я тебя пожалею, старый ты ублюдок? Говори где вход, пока я тебя не кинул в толпу голодных мертвецов, которых ты создал!
— Как же легко обвинить просто учёного, не так ли? Но вы не знаете так много как говорите, не я ваш враг, молодой человек. И не я злодей этого мира, напротив, я его спаситель.
— Неужели? — оскалился Шут, сжимая кулаки сильнее.
Между этими двумя шёл какой-то личный разговор, понятный лишь им двоим. Ева переводила недоуменный взгляд с одного на другого, но всё-таки она вмешалась, вставая на сторону старика. Шуту не стоит устраивать истерики и выяснять отношения на улице, когда вокруг них бродят мутанты. Ева пошла по другой тактикой, отцепившись от Шута и взявшись за локоть Стревенсона, пытаясь вытянуть его из грозных рук друга.
Доктор всегда носит на себе уйму слоёв одежды, Ева предполагала, что тот всего лишь мёрзнет, но уцепившись за рукав Стревенсона, она дернула его вниз, оголив кожу руки. От представшего ужаса и отвращения она отскочила назад, споткнувшись и упав на землю. За ней полетел и сам учёный, которого в спешке отпустил и оттолкнул от себя Шут, сделав шаг в сторону. Его рот приоткрылся от изумления, вся злость куда-то пропала. Усач помог ей подняться, но она просто не могла отвести взгляда от руки Стревенсона, который вставать не спешил, предпочитая валяться на мокром асфальте и безумно хохотать.
Половина его предплечья была наполовину сгнившей, серого цвета с облезшей местами кожей. Каждый раз, когда Ева стояла рядом с доктором, то чувствовала остро-кислый запах от него, она всё смахивала на гигиену (а точнее её частое отсутствие в их жизни), но кажется вонь была именно от руки. С внешней стороны они увидели гноившиеся мелкие дыры, похожие на отпечатки маленьких зубов.
— Вы укушены, — изумленно прошептала она.
— Какого хрена, Стревенсон!
— Давайте обсудим это в более безопасном месте, — поднимаясь на ноги бодро предложил доктор, натягивая на нос обратно свои очки, которые из-за удара об дорогу покрылись мелкими трещинками. — Наши заболевшие не дадут нам всё серьёзно обсудить.
Пока они стояли на одном месте, кусаки их окружили, стесняя в тупик. Шут выстрели в одного, но впервые промахнулся и попал не между глаз, а только задел ухо мертвеца. Ева пришла на помощь, завалив одного, но это всё равно что убить одну осу, когда к ним направлялся целый рой.
— Куда идти, псих? — направив дуло пистолета не на кусачих, а на Стревенсона, потребовал Шут. Старик был не сильно впечатлен таким действием, кажется он даже скучал от происходившего здесь, но всё-таки ответил:
— Следуйте за мной и не отставайте.
На последнем слове Ева чуть не рассмеялась, но шутки кончились, когда доктор бегом стартанул в обход лаборатории. Куда делась его шаркающая медленная походка, которая так бесила Шута? Ева думала Стревенсон ведёт их к какому-то запасному входу, но старик привёл их к едва заметной железной лестнице. В здании этажей пятнадцать, не меньше, залезать высоковато, а Ева не очень то любила высоту, даже старалась избегать летать на самолётах. Сидение на крыше той больницы с Джоном давалось ей с трудом, но там хотя бы была опора под ногами.