— Айвз! Как ты меня напугала! Ты точно в норме?!
— Не в норме, но больше не нападу, — она пристально на него посмотрела. — Обещаю.
Неохотно, Вектор отпустил девушку и тоже самое сделал Джон. Девушка и вправду больше не на кого не кидалась, он видел, как с трудом ей удается держать себя в руках, как она борется, прикрыв глаза и сцепив руки у себя за спиной.
— Как это возможно? — услышал он тихий шёпот Джона, настороженно глазевшего на Айву и пристроив за своей спиной ошарашенную Еву. — Разве симбионты не пожирают всю нормальную часть башки оставляя только чувство бешенства и голода?
— Почти… — ей было тяжело говорить, каждое слово Айве давалось с трудом, но несмотря на это она продолжала: — Но когда… когда меня здесь убили. Подстрелили… мои симбионты направились к поврежденным участкам тела, пытаясь залечить и предотвратить смерть…
— Неужели?! — возбужденно прервал её Стревенсон, но замолк при виде злобного оскала Вектора. Ей и так тяжело говорить и оставаться в сознании, а этот тип ещё смеет её перебивать!! Он едва сдерживался чтобы не закончить то что, что начал на дороге неподалёку отсюда. Он хотел выстрелить в наглую рожу этого психа, хотел сжать его горло своими руками и… И увидел его укус. Это его охладило, но по всей видимости ненадолго. Его руки чесались вмазать Стревенсону, но Вектор боялся что это снова разозлит только что упокоенную Айвз.
— Я жива только потому что вы решили меня убить, — обратилась она к Стревенсону. — Я всё помню, доктор Стревенсон. Солдат с ружьями и ваш смех, когда по нам начали стрелять. Вы пришли сюда из-за меня?
— Из-за вас?
— Точнее из-за моей крови, да? Я чувствую ваш запах, вы гниете изнутри, а те образцы крови, что у меня забрали, вам мало. Я права?
— Ты всё ещё очень умна, Айва.
— Я никогда не была умной, раз доверилась вам и не разглядела какой вы на самом деле, — прорычала она в ответ, прислонившись к Вектору, ища в нём поддержку. — Век всегда знал, что вы за человек, нужно было прислушаться. А не играть в богов под вашим руководством…
— Но почему ты всё помнишь? — задала вопрос Ева.
— Когда я очнулась, я была единственной кто остался в сознании и не изменился, ну почти… Зараженные меня не трогают, считают своей. Мои симбионты так присосались к пулевым ранам, что погибли не попав как можно скорее в мозг… Но вирус уже течёт в моих венах. Иногда я чувствую, как начинаю сходить с ума, становлюсь не лучше… них. Могу потерять не мало дней в беспамятстве.
— Но сейчас ты в порядке? — обеспокоенно спросил Вектор, коснувшись её подбородка, заглядывая глубоко внутрь её глаз, но он не видел ничего кроме своей Айвы.
— Вроде да, — слабо улыбнулась ему в ответ девушка. — Но если начну рычать, заприте меня в какой-нибудь комнате на несколько часов, а ещё лучше закопайте куда поглубже.
— Не говори так.
— Но это правда, я устала жить… вот так. Очень устала. За весь месяц я так и не сделала лекарства. Я старалась, безумно старалась, но ничего не вышло. Антитела в моей крови, позволяющие мне жить, лишь продлевают неизбежное. Я разработала формулу для этого, благо испытуемых у меня тут навалом.
— Мы тебя вылечим, — пообещал ей Вектор, больше стараясь успокоить себя чем её, как и всегда. — Как только мы выберемся…
— Я не уйду, Вектор, — с печалью в глазах ответила она, приведя того в состояние шока. О чём чёрт возьми она говорит?! Вектор подавил в себе желание хорошенько шлёпнуть подругу по бедру, чтобы вразумить, но вместо этого только смог выдавить из себя:
— Что ты говоришь? Как это мы не уйдём?
— Я не смогу, я пыталась уйти, но… Помнишь я при жизни страдала светобоязню? После моей «смерти» это кажется усилилось, дневной свет причиняет мне боль, Век. Если я уйду, то буду прятаться днём и выходить ночью, как какой-то вурдалак? Я так не хочу. И мои приступы безумия, любая мелочь может привезти меня в ярость. Я не могу это контролировать!
— Мы сможем с этим справится! — проорал он, схватившись за её плечи и слегка встряхивая. — Ты хочешь просто сдаться?
— Я просто не хочу жить, как живу сейчас…
У него не было слов. Вектор просто в шоке смотрел на единственную девушку которую смог полюбить в своей жизни. Когда-то именно Айва вытащила его из глобальной депрессии, внушила ему любовь к жизни и что теперь… она сама не хочет жить? Он не мог в это поверить и принять.
— Боюсь, вынужден согласиться с Вектором, — подал голос Стревенсон в своей слащавой манере. — Вы уникальны в своём роде, Айва. То, что вы ещё живы это просто чудо… Я хотел бы…
— Изучить меня? А чем я по-вашему занималась весь этот месяц? Моя кровь может дать нужные вам антитела, но не вылечит. Даже если вы выкачаете у меня всю кровь — это не вылечит вас и вашу дочь!
— Его дочь? — не понял Джон, изумленно вытаращив глаза. — Ему на вид лет сто, какая дочь?
— Он постарел за этот месяц, — пояснил Вектор. — Я сам не сразу его узнал, на самом деле ему чуть больше сорока.
— Ошиблись в расчёте формулы? Продлили себе дни жизни, но не позаботились об ускоренном старение клеток, а симбионты не дают им обновиться. Да вы совсем отчаялись.
Слова Айвы не произвели никакого впечатление на учёного, отчаянным он не выглядел, скорее довольным собой.
— Зачем вы вообще сюда вернулись?
— Перед тем как уйти, здесь были оставлены некоторые образцы антител твоих и остальных пострадавших парней. Я хотел их забрать.
— Тогда вы опоздали, — сверкнула глазами Айвз. — Я их использовала сразу как пришла в себя.
— О, те образцы больше меня не интересуют. Зачем мне пара пробирок с несколькими миллилитрами, если перед мной стоит нескончаемый производитель.
Вектор выступил вперёд, загоняя подругу за спину и гневно смотря на учёного. Да как он может так говорить после всего что делал?! Сначала он убил Айвз, а теперь хочет забрать её и держать в своей клетке как подопытного кролика.
— И вы думаете я позволю вам это сделать?
— Позволите. Или я и госпожа Айва покидаем центр вместе, а вы уходите выживать, как и выживали до этого, или на Чикаго рухнут бомбы, которые поглотят в огне вас и весь ваш городишко. Выбирайте.
ЕВА
— Вы этого не сделаете! — возмутилась Ева, выступив вперёд. Рука Джона пыталась ей помешать, но безрезультатно. Её трогала его забота, но если так будет продолжаться и дальше она просто рехнётся.
— Простите? — повернулся к ней учёный. — Я этого не сделаю?
— Тогда вы погибните вместе с нами.
Стревенсон долго смотрел на неё пустым взглядом, пока не произнёс следующее:
— Как вы все и сказали, я умираю. Кровь Айвы поможет мне вылечиться, если я смогу правильно подобрать формулу. И не только мне, а всему миру! Вы правда будете выбирать незнакомку в обмен на смерть, а не лучшую жизнь? Жизнь без вируса, без мертвецов…
Всего на мгновенье она задумалась. Что будет если у них появится лекарство?
Всё закончится? В мире больше не будет кусачих? Кажется, их стало так много, что ещё чуть-чуть, и они затмят всех людей. У неё снова будет свой дом, безопасный дом. Люди перестанут бояться выходить на улицу, думая, что могут погибнуть от зубов мертвецов. Вернётся ли их жизнь хотя бы близко к тому, что этот вирус отнял у них всех? Так, наверное, будет правильно, они не могут решать за всех. Если кровь Айвы сможет помочь не только их маленькой группе, а оставшимся миллиардам людей…
Ева взглянула ну хрупкую девушку, вплотную прижатую к Вектору. Слова учёного её действительно напугали. И как они могли принять её за кусачего? Да, её внешность изменилась, но она видела, что в этой зараженной, человеческого, возможно, гораздо больше чем в них самих. Уж точно больше, чем в Стревенсоне.
Как чувствуя её замешательство, Джон подошёл сзади и крепко обнял её за дрожащие плечи, легко клюнув губами в её затылок. Она точно знала, что это её Джон, Ева начала запоминать его запах и прикосновения. Такая нежность до боли сжимала её сердце, ей этого не хватало. Они же не могут погибнуть сегодня, так всё и не обговорив.