Я живу
Я ЖИВУ!
• Мира сидела на открытой, мраморной, полукруглой террасе виллы, расположенной на склоне горы и смотрела на залив, воду которого словно золотило восходящее солнце. Со стороны залива веял легкий ветерок, напоенный запахом моря и ароматом цветущих магнолий. Она блаженно закрыла глаза. «Господи, если это не рай на земле, то неужели что то может быть прекраснее?» - думала она, глядя на раскинувшуюся перед ней панораму. За ее спиной, поднимались вверх по склону плантации виноградников. Казалось, что на земле два вида цвета - синий и зеленый. - Ах ты ранняя пташка, чего тебе не спится, что ты поднялась чуть свет? Отдыхала бы, отсыпалась! - обратился к ней, неслышно вышедший на террасу Никос. - Доброе утро папочка! Вот я и отдыхаю, наслаждаюсь видом этой красоты, дышу чистейшим воздухом. - Дорогая моя, ты так восхищаешься, будто видишь эту красоту первый раз. - Ты прав, я действительно увидела это впервые, несмотря на то, что я здесь выросла и смотрела на это каждый день. Но увидела впервые только сейчас. Я воспринимала это все отдельно - море, где я плавала, горы - куда я лазила в виноградники, сад - где собирала фрукты, и вот сейчас увидела все в совокупности и меня это просто восхитило! Я будто попала в рай! Ты то сам видишь это? - Доченька, я все это увидел четверть века назад, когда вернулся с вами из Союза, с тех пор больше смотрю под ноги, в землю. Она требует к себе такого внимания, что в небо смотреть некогда. Пойдем завтракать, Матильда уже все приготовила. - Папа, Пабло не звонил? - Я вчера с ним разговаривал, он сказал, что будет сегодня к вечеру. Мы последнее время с ним не часто общаемся, он редко звонит, я же не могу до него дозвониться, то он в не зоны обслуживания, а то просто не берет трубку. Не думал я, что он пойдет против моей воли, хотел, чтобы он на старости лет был моим приемником и поддержкой. Ведь мне скоро шестьдесят три, с каждым годом все труднее и труднее управляться с хозяйством. А он и университет не закончил и никакой профессии не приобрел. Что это за занятие - музыку сочинять? Сейчас развелось столько музыкантов, хоть пруд ими пруди. - Папочка, ты на него не обижайся, у него талант и пишет он хорошую музыку. Ты же слушаешь радио, смотришь телевизор, почти вся Испания распевает его песни и ты должен гордиться им. - А вот этого никогда не будет! Вот тобой я действительно горжусь, ты выучилась самостоятельно, стала хорошим врачом, спасаешь людей. Одно тревожит меня, что за своей работой ты забываешь про личную жизнь, а я так надеялся увидеть внуков при жизни. Кс тати, как твой Роберт не сделал тебе предложения? Ведь тебе уже двадцать девять, пора детишками обзаводиться. Надо было бы вам вместе приехать, я бы с ним по мужски поговорил. - Папа, не переживай, все будет и предложение и детишки. Идем завтракать. Матильда, семидесятипятилетняя старуха, была дальней родственницей и жила в доме Маркосов с незапамятных времен, сначала на правах прислуги, а с годами стала чем то вроде домоуправительницы, экономки. Вела хозяйство, следила за прислугой, но еду готовила сама, этого она не доверяла никому и надо сказать кулинарка она была отменная. Никос с Мирой уселись за стол. - Папа, вот ты говоришь, что тебе стало тяжело управляться с хозяйством, но почему ты за все берешься сам, ведь у тебя столько работников, ты им хорошо платишь. Тебе достаточно следить за их работой. - Нет, дорогая, я не работать просто не могу, без работы я зачахну, во мне видимо до сих пор бродит советская закваска. Прошло уже больше двадцати пяти лет, как мы приехали сюда, а мне до сих пор иногда сняться сны, что я работаю где то на стройке, мешаю бетон, кладу кирпичи. Трудное было время, но и прекрасное. Там в Феодосии я встретил свою любовь- твою маму, там родилась ты и Пабло. Ты хоть что не будь помнишь из той жизни? - Почти ничего, помню море и еще яблоко над головой, до которого я не могла никак дотянуться, мне же было всего три года. Вся моя сознательная жизнь прошла здесь и от той жизни у меня осталось только знание русского языка. Кстати, мне предложили поехать на стажировку, по обмену опытом, в Россию. Ознакомиться с их новейшей методикой в хирургической травмотологии и поделиться своим опытом в этой области. Как ты на это смотришь? - В общем положительно. А почему именно ты, что более солидных и опытных врачей не нашлось? - Во первых, меня считают достаточно опытной, к тому же я хорошо говорю по русски и потом это в какой то степени повысит мою квалификацию хирурга-травмотолога. Ты просто недооцениваешь меня, как врача. - Не обижайся, просто я боюсь за тебя, такая сложная дорога, а ты молоденькая женщина. Если бы с тобой полетел твой жених, то для меня было бы спокойнее. - Кандидатура Роберта вообще не рассматривалась, так что ехать придется мне одной. Но ты не беспокойся, я за себя могу постоять в любой ситуации. - Но коли так, то с Богом, как говорится. Когда ты едешь и на сколько? - На три месяца, вернусь в конце августа. - Завтра сходим на кладбище и можешь отправляться. Тринадцать лет пролетело с того дня, как ушла от нас ваша мать, а мне кажется, что это произошло совсем недавно. Я наверное никогда не смирюсь с тем, что ее нет, она была человеком с ангельской душой. К вечеру приехал Пабло, вся немногочисленная семья собралась за ужином, Пабло с упоением рассказывал о своих успехах, Мира с интересом слушала его, отец же молча ел, не вмешиваясь в их разговор, потом поднялся и пожелав им спокойной ночи ушел к себе. Утром с большим букетом желтых роз, они поехали на кладбище. - Вот, Наташенька, пришли проведать тебя твои самые близкие и единственные, ты же спи спокойно и не переживай за детей, у них все хорошо. Все что ты должна была сделать им, сделал я. Придет время и я лягу рядом с тобой, прости меня, если я тебя чем то когда не будь обидел, - шептал Никос, ставя розы в мраморную вазу. Потом вынул из кармана пакетик и всыпал туда горстку земли. - Папа, зачем это? - спросила Мира. -Если у тебя будет возможность съездить в Феодосию, то сходи обязательно на кладбище, там похоронена твоя бабушка и высыпи эту землю на ее могилку. Фамилия ее Карташова Анна Петровна, даты рождения не помню, а дата смерти июнь или июля семьдесят пятого года. Это будет привет ей от ее дочери, твой мамы. И еще, я дам тебе адрес бывшего нашего жилья, передай привет от меня соседу, моему верному другу Дегтяреву Валерию, мы с ним одногодки. Надеюсь, что он жив и здоров, хотя кто его знает, у каждого свой срок. Вечером того же дня Пабло уехал, Мира собиралась уехать на следующий день. Вечером, после ужина, Никос с Мирой сидели на террасе и пили чай. Матильда убрав посуду, пошла спать. - Папа, почему вы с мамой никогда не рассказывали о вашей жизни в Союзе, о маминых родных, о твоих родственниках? -Видишь ли доченька, когда мы приехали сюда, то на общение с вами у нас просто не было времени, надо было работать, работать и еще раз работать. Дедушку своего, ты надеюсь помнишь, ведь когда он умер тебе было шесть лет, это было в восьмидесятом году. Характер у него был суровый, он принял нас, мягко говоря, очень не ласково. Мы с мамой жили в доме на правах поденных рабочих, с раннего утра и до позднего вечера пропадали на плантациях. Его раздражало мое плохое знание испанского языка , мне даже пришлось полгода ходить на курсы, мы между собой говорили по русски. Вы же находились на попечении Матильды и только после смерти деда, жизнь постепенно наладилась. Мама стала заниматься домом, а я еще больше ушел в работу. Виноградарством и виноделием семья Маркосов занималась с давних времен. Во время войны виноградники и дом сильно пострадали и моему деду с отцом пришлось все восстанавливать. Они тогда выкорчевали старые виноградники и посадили молодняк и только через три года собрали первый урожай. Все это мне рассказала Матильда, свидетельница всех тех событий. Благодаря ей же, вы с Пабло быстро освоили испанский и в школу пошли уже более или мене подготовленными. - А как ты попал в Союз? Я что то смутно помню из разговоров Матильды с мамой, но подробности не знаю. - Родился я здесь в Адре, в сороковом году, мама при родах умерла. Отец очень любил ее и считал меня виновником ее смерти. Поэтому меня сразу же забрала к себе его младшая сестра Эстер, она недавно вышла замуж и жила в соседней деревеньке. Муж ее был социалистом и вот когда к власти пришел Франко и в Испанию хлынули итальянские и немецкие фашисты, они вынуждены были бежать, прихватив меня. Не знаю каким путем они попали в Советский союз, я об этом никогда не спрашивал. Устроились они в Феодосии, а в сорок первом началась война. Дядя, муж Эстер, в первые дни ушел на фронт и вскоре погиб, а нас с теткой эвакуировали в Сибирь. Я плохо помню тот период, но знаю, что нам было очень трудно, тетка плохо говорила по русски, со мной разговаривала по испански и только благодаря ей я сохранил в памяти свой родной язык. Там в Сибири я пошел в школу, учился плохо, но у меня были хорошие добрые учителя, я закончил восемь классов. А потом поступил в ПТУ, так называлось профессиональное училище, там я проучился три года и получил специальность строителя широкого профиля. В пятьдесят седьмом году тетя Эстер умерла, мне было семнадцать лет и