Подняв наконец трубку, я услышала ликующий голос:
— Милка, полный атас! Папка шторы вывесил!
Юля лежала у наблюдательной дыры в квартире соседки и помирала со смеху.
Ее папик бегал по комнате из угла в угол, то и дело спотыкаясь на ступеньках двухуровневого пола. Когда это произошло в четвертый раз, он прервал свой марафон по замкнутому кругу, бухнулся в кресло и накинулся на вошедшую супругу с обвинениями:
— Что за идиотская была идея пол надстраивать! «Модно, модно»! Я так себе ноги поломаю или шею сверну.
— Леличек, а ты по одной половине комнаты бегай, — предложила Галина Юрьевна, ставя на низенький столик поднос. — Успокойся, выпей кофейку.
— Мне простор нужен, — проворчал Мордвинов. — Я задыхаюсь! Где этот чертов парнишка?
— Приедет, приедет, — заворковала нежная жена, хлопоча вокруг страдающего супруга. — Вениамин Лукьянович обещал, значит, приедет.
— Обещал, обещал, — горько проронил Мордвинов. — Да убери ты эту бурду, не хочу я никакого кофе! Лучше водки налей или коньяку. А то я рехнусь скоро!
Юля осуждающе покачала головой и взглянула на часы. Только бы старушка-соседка подольше сидела у телевизора в своей комнате! Кажется, через несколько минут еще один сериал начнется, а то застукает ее на полу. Может выйти неловко, и так она использует бабулькину кухоньку в качестве наблюдательного пункта. Старушка ведь думает, что она, Юля, просто хочет дождаться, пока предки уйдут, чтобы войти в квартиру без скандала.
«Ладно, фиг с ним, если что, как-нибудь выкручусь. А папик-то спивается, ай, нехорошо! Жил бы честно, дуралей старый», — хмыкнула Юля и удвоила внимание.
Супруга покорно вздохнула и потащилась на кухню. Через минуту она вернулась и протянула Алексею Петровичу крохотную рюмочку с капелькой темной ароматной жидкости на донышке.
— Ты что, коньяк с валерьянкой перепутала? — язвительно спросил Мордвинов и презрительно ткнул в рюмочку пальцем. — Убери эту мензурку и дай стакан. И бутылку сюда тащи!
— Леличек, у тебя же сердце, — заикнулась было Галина Юрьевна, но лицо Алексея Петровича внезапно приняло столь зверское выражение, что супруга моментально дала задний ход в кухню и тут же принесла мужу бутылку коньяка и высокий бокал для сока.
Мордвинов дрожащими руками взял бутылку, налил полный бокал коньяка и стал жадно пить. По мере того как щеки его наливались алкогольным румянцем, лицо верной жены краски теряло.
— Закуси хотя бы, — пролепетала она, протягивая мужу шоколадку.
В этот момент позвонили в дверь.
Юля тоже услышала звонок и приподнялась на локтях.
Давясь шоколадкой и пуская коричневые слюни, Мордвинов закашлялся и прохрипел:
— Открой… Только спроси сперва, от кого.
Галина Юрьевна подбежала к двери и воззвала:
— Кто там?
— Я от Василия Федоровича, — ответили ей.
Мордвинов замахал руками:
— Впусти, впусти его скорее!
Супруга отперла многочисленные замки и щеколды и впустила в квартиру хорошо одетого молодого человека с приятным безликим лицом клерка, на котором помещались весьма бойкие глазки, беспокойно шнырявшие по сторонам. В руке молодой человек держал большой японский «дипломат» из серого пластика, с металлической окантовкой и кодовым замком.
За стенкой Юля беззвучно присвистнула: паренек оказался Мишкой Судаком, который похищал ее вместе с Костей Точило! «Ну и дела творятся в нашем лесу», — подумала она.
— Я от Василия Федоровича, — повторил Судак.
— Здравствуйте! А мы вас тут ждем, ждем, — Мордвинов выбрался из кресла и устремился ему навстречу. На коварной ступеньке он опять споткнулся и чуть не упал, но кое-как сохранил равновесие. — Сюда, сюда, прошу. Коньячку хотите? «Метакса», очень успокаивает, знаете.
— Спасибо, я на работе, — вежливо отказался молодой человек. Он огляделся и положил «дипломат» на стол. — Вот взгляните, что вам Василий Федорович прислал, со мной переслал!
Он открыл «дипломат».
У Мордвинова выкатились налитые кровью глаза, а его супруга истово перекрестилась и в изнеможении прислонилась к стене.
В «дипломате», радостно зеленея цветом надежды, лежали аккуратно перетянутые бумажными лентами пачки стодолларовых купюр.
— Вешай шторы, Галя! — скомандовал Мордвинов.
Юля чуть в ладоши не захлопала. Кажется, она таки «высидела» удачу!
В развлекательном заведении для представителей сексуальных меньшинств царил приятный полумрак. На столиках мерцали матовые лампы, по стенам и лицам скользили голубые, розовые, зеленые отблески. Экзотически одетые и еще более экзотически раздетые завсегдатаи поглощали коктейли и закуски.