Плюнула на все и ушла без слез и сожаленья в свободное плавание, на «вольные хлеба».Тут и работа подвернулась – корреспондентом-организатором районного радиовещания. Не ведая, что это такое и с чем его едят, Лидия Львовна с головой ушла в работу. Напористости, решительности и хитрости, которыми она обескураживала своих собеседников, ей было не занимать. Лихо перед взорами оцепеневших сёкретарш-машинисток, призванных оберегать начальников от незваных и назойливых посетителей, она с тяжелым магнитофоном (диктофонов тогда не было) в сумке врывалась в меблированные с паласами и ковровыми дорожками кабинеты.
Пока чиновник приходил в себя от внезапного визита и укорял следом впорхнувшую секретаршу, корреспондент-организатор рыскала взглядом по стенам. Отыскав розетку, быстро разматывала шнур удлинителя и включала магнитофон. Затем бесцеремонно подсовывала микрофон к лицу опешившего начальника и властно требовала:
– Говорите, живо! Не тяните кота за хвост.
– О чем? – робел при виде микрофона и вращающихся катушек чиновник, и бледнея и краснея, утирая пот с лица и крутого затылка.
– Планы. Задачи. Успехи! – напирала Лидия Львовна, гипнотизируя обескураженного начальника по-цыгански черными, навыкате глазами.
– Экспромтом, без бумажки? Я так не могу, мне надо подготовиться. Давайте завтра,– неуверенно сопротивлялся чиновник.
– Нет! Нечего меня кормить завтраками, у меня сегодня выход в эфир, – парировала непреклонная женщина и начальник сдавался, с ужасом представляя, что в противном случае, придется еще раз встречаться с напористой дамой. Чтобы только быстрее отвязаться, что-то косноязычно мямлил в микрофон. А утром по время передачи радиослушатели хватались от смеха за животы.
Вскоре на Клавдию Львовну кто-то накапал куда следует, мол, подрывает авторитет руководителей, выставляет их шутами гороховыми, но она выстояла, как железобетонная стена. Пока разгорался сыр-бор она, возможно, кто-то надоумил, ввела в свои передачи новую рубрику «Поздравляем с днем ангела». Узнав даты рождения отцов власть предержащих, их любимые песни, она включала их в программы. Такого внимания удостоились и «первый», и «второй» и «третий» секретари, председатели исполкома, райпо и районо, начальник милиции и прокурор, судья, главврач, главный фармацевт и другие влиятельные и полезные персоны, их жены и чадо.
Приятная неожиданность растрогала измученные не нарзанам, а дорогим коньяком и винами, сердца начальников, и Лидия Львовна после небольших колебаний почвы под ногами, прочно утвердилась в своей должности. В День радио ей сам «первый» вручил почетную грамоту и букет алых роз, о чем она несколько раз известила радиослушателей и исполнила по собственной заявке в свою честь песню «С «лейкой» и блокнотом, а то и с пулеметом первыми вступали в города…» Позже я узнал, что она, благополучно доработав до пенсии, продолжила покорять вершины радиожурналистики.
А до этого случай свел меня с Лидией Львовной. Легкая на подъем, она нередко подсаживалась в наш редакционный УАЗик для поездки в села аграрного района. На сей раз, мы выехали в колхоз имени Чапаева на сев риса. Прибыли прямо на рисовые чеки, представлявшие собой ровно спланированные грейдерами разделенные со всех четырех сторон земляными перемычками квадраты или прямоугольники. Остановились у края одного из чеков, в чаше которого работал посевной агрегат. Я помог женщине выйти из машины. Она предусмотрительно снарядила свой громоздкий, как сундук, магнитофон батарейками (О гаджетах, смартфонах и айфонах и диктофонах, тем более, о цифровых, тогда и не помышляли). Не дождавшись меня, она ловко по крутому склону спустилась в чек навстречу движущемуся трактору с сеялками в сцепке. Вдруг повела себя неадекватно, что-то с ней произошло непонятное. Она издала воинственный крик и, подняв вверх плотно сжатый кулак, как тореадор на быка, двинулась на трактор. Глаза у нее лихорадочно блестели и метали молнии. Такой я еще корреспондента-организатора не видел.
– Лидия Львовна, что с вами? – подскочил я, едва успев оттащить ее от замершего в пяти метрах трактора.