– Никто вас не собирается убивать, уймитесь.
– Не верю, чтобы самая великая и плодовитая нация занималась такими глупостями. Китайцы при таком севе риса, который для них, что для нас хлеб, вымерли бы. Так семенами разбрасываются только туземцы и папуасы. И вы от них далеко не ушли. Это издевательство над здравым смыслом. Вы только призадумайтесь, сев по поверхности почвы. О такой дури я никогда не слышала и не читала. Вы хотя бы застраховали это поле от засухи и неурожая.
– Засуха не грозит, – усмехнулся мужчина. – Как только засеют, то чеки будут заполнены водой из Северо-Крымского канала.
– Все равно обратитесь в Госстрах, – твердила она. Агроном беспомощно оглядывался по сторонам, ища поддержку. Вскоре ему осточертело доказывать свою правоту и, сочно выругавшись, позабыв о записи, он ретировался. Лидия Львовна, кое-где присыпав семена землей и, сказав о своих патриотических действиях в микрофон, с гордо поднятой головой и блеском в глазах, получив изрядную дозу адреналина, прошествовала к машине. Она осознавала себя победительницей дискуссии. При возвращении в райцентр всю дорогу негодовала и возмущалась. С того случая я старался избегать совместных с нею поездок на поля, сады, на фермы и кошары, где она менторским тоном поучала садоводов, виноградарей, телятниц и чабанов премудростям профессий. Теперь сожалею о том, что столько потешных сюжетов осталось утрачено.
По рассказам коллег, неугомонная женщина еще не один раз проявляла себя знатоком сельского хозяйства, поучала инженеров, энергетиков, агрономов, зоотехников, селекционеров. Но подробности и детали многих с ее активным участием и ею же спровоцированных курьезных инцидентов и конфликтов, остались мне неведомы, а могли бы стать фабулой потешных рассказов.
ЧЛЕНОВОЗЫ
В летнюю пору у крымских чекистов и сотрудников милиции, работавших на южном направление от Чонгара до Ялты, как и в прежние годы, так и ныне, хлопот с избытком. Ведь на Южнобережье, в районе Ялты и пригородных поселков находятся: летняя резиденция вождей, шикарные госдачи с несколькими зонами бдительной охраны.
Как только солнце прогревало воду на черноморских пляжах, не слишком обременные заботами о благе народа, члены Политбюро следом за престарелым генсеком, многочисленной свитой и челядью (и сейчас подобная картина, несмотря на замену должности генсека на почти аналогичную президента) устремляются на юг, чтобы отведать вин и коньяков из массандровских, голицынских погребов и другие дары щедрой крымской земли. Немощные генсеки, до того как: этот пост занял последний из них розовощекий демагог с родовой отметиной на черепе, перелетам на лайнерах из-за хлипкого здоровья предпочитали надежную и безопасную поездку на поездах. Именно на литерных поездах в специальных вагонах с тонированными и пуленепробиваемыми стеклами и усиленной охраной.
На всем протяжении маршрута от Москвы до неприметной станции Пролетная, что примерно в тридцати километрах от Симферополя, железнодорожное полотно, станции, мосты, переезды зорко охраняли замаскированные чекисты и милиционеры. Перед появлением литерного поезда на предмет проверки, не заминирован ли путь, проходил локомотив. Подозрительные субъекты во время проезда или короткой остановки поезда с перрона, как это происходило на узловой станции Джанкоя, сгонялись прочь, дабы своим видом не отравлять настроение генсека, либо другого руководителя высшего ранга. Признаюсь, что самому вместе с чекистами и милиционерами довелось участвовать в мероприятиях по обеспечению безопасности прохождения литерных поездов. Как раз в ту печальную пору, когда генсеков поразил мор после политического долгожителя, как он сам себя нередко величал с трибуны, не отрывая взора от текста, «дорогого Леонида Ильича», правившего страной восемнадцать лет. Генсеки в свои летние резиденции – госдачи, возведенные еще при царях и «вожде всех времен и народов», а также в санатории ЦК КПСС «Россия», «Южный», «Форос», «Ай-Даниль», «Заря» и другие, приезжали не только для того, чтобы погреть свои старые кости на золотом песке (по нормативам каждому члену Политбюро отводилось 100 метров пляжа) в лучах солнце, насладиться чистотой морской воды, но и развлечься на природе.
Например, Леонид Ильич кроме коллекционирования автомобилей, любил поохотиться. Для этой его прихоти были в крымских лесах и заповедниках, лесничествах построены уютные охотничьи домики с загонами для диких животных. И когда генсек брал в руки ружье, чтобы поднять адреналин в крови, десятки затаившихся в зарослях егерей сгоняли на пристреленный участок сотни кабанов или других животных в зависимости от пожелания именитого охотника. К тому же, ведомые инстинктом голода, они по избитым тропам сами направлялись на кордон к кормушкам под прицелы карабинов, ружей или автоматов. В такую плотную массу парнокопытных, даже слепец, реагируя на гул и топот, не смог бы промахнуться. Раненых животных добивали егеря, доставлявшие вождю туши в качестве трофея и ублажая честолюбие вождя.