– Ладно, Ирочка, это ваши личные трудности, – прервал ее начальник. – О ваших проблемах в следующий раз, когда у меня появится романтически-лирическое настроение.
– В следующий раз, вот так всегда, – капризно под– жала перламутровые губы секретарша. —Вас редко посещает романтика и лирика, а у меня большие расходы. Вот эти джинсы сколько, по-вашему стоят?
Она небрежно провела ладонью по туго обтянутым джинсами бедрам и, не дождавшись ответа, произнесла:
– Пятьдесят баксов.
– Хорошо, что-нибудь, когда-нибудь придумаем.
– А, что тут голову ломать, выпишите премию и все дела, – подсказала она.
– Разоришь ты меня, красавица, своей непрерывной погоней за модой,– вздохнул он.
– Красота требует жертв, – кокетливо улыбнулась женшина, воспрянув духом.
– У меня сегодня приемный день?
– Приемный, уже очередь толпится, – подтвердила она.
– Хорошо, приглашай посетителей, только прежде сообщай, кто идет.
Ирина легко развернулась на каблучках, и через минуту прозвенел ее голосок: – Филонов из РСУ.
Воротилов удобнее расположился в кресле, принял независимый вид, оценивающе оглядел вошедшего и безошибочно, еще до того, как тот раскрыл рот, определил – снабженец. Суматошный, среднего роста, с наглецой в глазах, Филонов вкрадчивым голосом промолвил:
– Зиновий Изотович, дорогой, нижайшая просьба от нашего коллектива. Будьте столь добры, направьте автомагазин на наше предприятие. Женщины совсем одолели – обновку к празднику требуют. В магазинах, сами знаете, выбор жалкий, хоть шаром покати…
–Это вы зря хулу возводите, – посуровел Воротилов, сверкнув на Филонова зрачками. – В магазинах у нас все есть, так что не советую хаить торговлю.
– Все есть, все есть, —спохватился снабженец. – Не обессудьте, Зиновий Изотович, не обессудьте. Однако ж нам хотя бы автолавочку…
– Сложно, – мягче произнес директор. – Ладно уж, пришлю, уважу.
Филонов было засеменил к двери, но начальник волевым жестом остановил его:
– Погоди, любезный, к вам, я слышал, импортный кафель поступил. А мне он позарез нужен, недавно в новую квартиру переехал. Надеюсь, понимаешь?
– Понимаю, – сник Филонов. – Так ведь фонды, лимит…
– У меня тоже лимит! – раздраженно воскликнул директор.
– Изыщем, Зиновий Изотович, не извольте беспокоиться, – разрядил ситуацию снабженец и вышел из кабинета.
– Грузчик Дукатов, вы велели ему зайти, – сообщила секретарша. – Пусть войдет, – директор набычился, готовый к атаке. В кабинет осторожно, съежившись, вошел худощавый, с красным, как редис, носом Дукатов. Нерешительно остановился у двери, разминая в руках потертую кепку.
– Опять до чертиков напился? – грозно спросил Воротилов. – Лыка не вяжешь, на рожон лезешь, через пень-колоду работаешь?!
– Все завязал, ни грамма не пью, – твердил грузчик. – Второй день ни в одном глазу. А пень и колода мне ни к чему, да и рожон не нужон. А что нос красный, так это у меня с рождения. Когда я выпью, он становится синим.
– В ЛТП! – властно изрек директор.
– Не надо ЛТП, – взмолился Дукатов. – Там гипноз, а у меня от него понос и аллергия. Лучше пятнадцать суток, чем ЛТП.
– Будет у тебя аллергия и к водке через год-другой. В товарищеский суд, – и начертал резолюцию на докладной записке Воротилов. И а тот же момент раздался Ирочкин голос:
– Из управления торговли, инспектор Гвоздев.
– Пригласи, пригласи, – промурлыкал Зиновий Изотович и в сторону Дукатова грозно. – Живо сгинь с моих глаз!
Грузчик быстро ретировался, едва не столкнувшись в дверях с респектабельным в фетровой шляпе мужчиной. Воротилов проявил завидную прыть. Резво, с расплывшейся на лице улыбкой, вышел из-за стола навстречу инспектору.
– Какими судьбами, дорогой Лев Карлович? – пропел он, обеими руками пожимая ладонь Гвоздева. – Вот уж осчастливил, прямо слов нет…
– Проездом, проездом Зиновий, в санаторий «Южный», заслужил,– сдержанно-снисходительно ответил инспектор, самодовольно рассматривая себя в трюмо.
– Ирочка, никого не впускай, у меня совещание, прием окончен, – распорядился директор.– Да побеспокойся насчет кофе и бутербродов.
– Будет сделано, – весело ответила она. – Не впервой.
– Лев Карлович, может «Рижский бальзам» а? Как вы смотрите? – вкрадчиво предложил Воротилов. – Так сказать, за встречу. Полезный и весьма приятный напиток, врачи рекомендуют…
Пауза, которую специально выдерживал Гвоздев, была нарушена испуганным голосом Ирины: