Говорят, что он находится внизу. Течения в озере или дрейф подводных растений из стороны в сторону ограничивают проникновение солнечного света сквозь воду, создавая игру света и тени на лице Бриджит. Мне бы хотелось ещё больше изменить детали окна. Мне бы хотелось видеть вместо вида на воду окно из цветного стекла с изображением журчащего ручья или мелководного болота, окаймлённого зарослями камыша.
Мне часто хотелось рассказать историю Бриджит. Наиболее вероятным моментом для этого стал год в конце 1980-х, когда я работал преподавателем художественной литературы и четыре раза в неделю по утрам добирался до места работы пешком, пройдя от ближайшей железнодорожной станции по определённым закоулкам пригорода Мельбурна, где стоимость самого скромного коттеджа была бы вдвое выше стоимости дома, который мы с женой выплачивали двадцать с лишним лет в пригороде на противоположной стороне города. В одном закоулке я обычно проходил некоторое расстояние вдоль высокой стены из голубого песчаника, которая была одной из границ большого участка. Иногда я слышал журчание воды с другой стороны стены. Я предположил, что звук исходит от ряда прудов с рыбами, между которыми находится небольшой водопад, или, что было менее вероятно, но мне больше нравилось, от ручья, вытекающего из грота, где стояла статуя женщины. Мне так и не удалось узнать, что вызывало звук струящейся воды, но однажды я предположил, что по ту сторону стены находится какой-то папоротник. В тот день, проходя вдоль стены, я заметил бледно-зелёную пуговицу, выступающую из серого раствора между двумя блоками голубого камня. Я обнаружил, что эта пуговица была развёрнутым листом папоротника. По ту сторону стены, как я понял, рос папоротник, настолько обильный и пышный, что один из папоротников не мог найти другого способа размножения, кроме как просунуть дочерний лист в щель в растворе между двумя блоками голубого камня в массивной стене, как
хотя где-то по ту сторону стены было место, где мог бы появиться новый и более просторный папоротник.
День за днём я наблюдал, как пуговица превращается в лист, а бледно-зелёный цвет меняется на зелёный. Первый взгляд издалека на единственный клочок зелени, торчащий из тёмно-синей стены, стал для меня главным событием каждого дня. Вскоре я понял, что вид листа папоротника, растущего из стены, со временем станет тем образом, который будет тревожить меня до тех пор, пока я не открою для себя более глубокую сеть образов и чувств, в которой образ листа был лишь самой заметной частью.
Работая преподавателем художественной литературы, я постоянно говорил своим ученикам, что мой собственный способ написания художественной литературы — лишь один из многих. Тем не менее, я позаботился о том, чтобы мои ученики хорошо понимали, как я подхожу к написанию. В год появления папоротника, во время обсуждения происхождения художественной литературы, я сказал своим ученикам, изучающим продвинутое писательское мастерство, что, как мне кажется, в будущем я напишу художественное произведение, центральным образом которого будет изображение листа папоротника, торчащего сквозь стену из голубого песчаника. Далее я сказал своим ученикам, что изображение, связанное с центральным образом, будет изображением пряди волос, лежащей по диагонали на лбу молодой женщины, смотрящей на океан или лежащей с закрытыми глазами на дне озера.
Всего через год-два после того, как я рассказал своим студентам о том, о чём я рассказал выше, я перестал писать художественную литературу. Произведение, о котором я рассказывал студентам, никогда не будет написано. И всё же простая сеть образов, которая могла бы дать начало этому произведению, осталась в моём сознании и в последние годы стала ещё сложнее.
В наши дни юго-западное побережье Виктории часто называют популярным туристическим направлением. В определённом месте на этом побережье местные власти, возможно, надеясь убедить туристов в исторической значимости места, куда они прибыли, возвели…
На табличке изображены два слова. Второе слово — «Бэй» . Первое слово — фамилия моего прадеда по отцовской линии, за которой следует притяжательный апостроф. Фамилия на табличке, конечно же, фамилия автора этого предложения и всех остальных предложений в этом художественном произведении.
Мне рассказывали, что многие туристы, так сказать, посещают место, где установлен знак, любуются высокими скалами поблизости и даже спускаются по крутой лестнице к небольшой бухте, название которой указано на знаке. Сам я не был в этой части побережья двадцать девять лет и больше туда не поеду. Когда я последний раз был здесь, задолго до того, как кто-либо захотел установить там табличку, я сделал это для того, чтобы показать жене и троим маленьким детям район, который запомнился мне, хотя я и отвернулся от него. Я показал им фермерский дом из песчаника с красной крышей, построенный отцом моего отца на месте более раннего деревянного дома, построенного отцом того человека, который был первым владельцем ближайшей к побережью фермы и человеком, в честь которого была названа эта крутая бухта. Я сфотографировал своих детей, стоящих на краю обрыва, внизу виднелся залив, а за ним – Южный океан. Я рассказывал детям, как родители часто брали меня на ферму у побережья, когда отец моего отца был ещё жив, в 1940-х годах. В те годы крутой залив был так редко посещаем, что зимой и весной песок был усеян плавником. Гости приезжали только в самые жаркие летние недели, и это были в основном местные фермерские семьи, привозившие еду для пикника. Я рассказывал детям, что мои родители, мой брат и я иногда устраивали пикники в крутом заливе. Я рассказывал детям, как я ненавидел и боялся моря с тех пор, как мама взяла меня на пляж в Порт-Кэмпбелле ещё до моего первого дня рождения, и когда я, тихий и послушный ребёнок, кричал, пока она не увела меня подальше от всех видов и звуков волн. Я рассказывал детям, как я умолял родителей не спускать меня по тропинке с вершины скалы в крутой залив; как я стоял на вершине скалы, повернувшись спиной к морю, и смотрел