Молодой человек, который насмехался, был одним из двух человек в комнате, которые учились в католической средней школе, но позже перестали называть себя католиками. Другой такой человек был главным героем. Издевавшийся молодой человек смотрел в сторону главного героя, пока насмехался.
Затем молодой человек перестал издеваться и задал вопрос главному герою, словно тот был единственным человеком в комнате, способным на него ответить. Молодой человек спросил, что именно видят или делают вид, что видят католические епископы, священники и члены монашеских орденов, закрывая глаза во время религиозных церемоний.
Главный герой этого так и не завершённого произведения даёт какой-то дерзкий ответ молодому человеку, насмехавшемуся над изображениями, но ему, главному герою, не по себе. Не потому, что он хоть как-то симпатизировал персонажам, чьи образы только что появились на экране, а потому, что сам несколько лет назад часто закрывал глаза и склонял голову во время религиозных церемоний. Главный герой и насмехавшийся молодой человек учились в одном классе на последнем году обучения в средней школе. Насмешник провалил вступительные экзамены и устроился работать в офис многоэтажного здания, где большую часть времени проводил, планируя найти молодую женщину, которая согласилась бы жить с ним, не вступая с ним в брак. Главный герой сдал вступительные экзамены и поселился в двухэтажном доме среди преимущественно поросшей травой сельской местности, принадлежавшем послушнику монашеского ордена. Главный герой прожил всего двенадцать недель в двухэтажном здании, а затем вернулся к родителям.
дома в пригороде Мельбурна. Вскоре после этого он устроился на работу в офис в многоэтажном здании, где проводил большую часть времени, планируя писать стихи или прозу. В тот вечер, когда его бывший одноклассник насмехался над изображением на экране телевизора, главный герой заподозрил, что тот насмехается над ним – не потому, что главный герой всё ещё молился или посещал религиозные церемонии, а потому, что, проводя почти каждый вечер в одиночестве в своей комнате и пытаясь писать стихи или прозу, он закрывал глаза на реальный мир ради чего-то иллюзорного.
Главный герой не смог бы защитить себя, если бы над ним так насмехались. Более того, он уже подозревал, что он далеко не тот писатель, который мог бы спустя годы включить в одно из своих произведений, так сказать, сцену, в которой вымышленный писатель мстит вымышленному насмешнику.
Спустя двадцать с лишним лет после того, как молодые люди собрались вечером в пятницу или субботу, как описано выше, главный герой начал замечать в газетах одно за другим сообщения о том, что тот или иной человек получил денежную компенсацию от той или иной епархии или религиозного ордена Католической Церкви за то, что тот или иной человек подвергся сексуальному насилию со стороны католического пастора или учителя. В один из упомянутых вечеров молодой человек, который, как сообщалось выше, насмехался над изображениями католических священнослужителей, объявил другим собравшимся в его квартире наверху, что намерен подать в суд на Католическую архиепархию Мельбурна и на монахинь и монахинь, которые его учили. Основанием для его иска послужило то, что приходские священники и учителя отбросили его интеллектуальное развитие на десять и более лет назад; вместо полезных знаний они наполнили его разум легендами и суевериями.
(Даже если бы люди в квартире наверху не пили пиво в течение нескольких часов, никто из них не предположил бы, что молодой человек
(Если говорить серьёзно. Любое судебное преследование Католической церкви показалось бы нелепой глупостью в начале 1960-х годов, даже несмотря на то, что некоторые священники и религиозные учителя в те годы совершали некоторые из тех сексуальных преступлений, которые впоследствии привели к уголовным обвинениям и внесудебным соглашениям.)
Сумма, которую молодой человек собирался потребовать от Католической церкви, в пересчёте на сегодняшние деньги составляла около двадцати миллионов долларов. Когда слушатели спросили его, как он собирается потратить такую сумму, молодой человек дал им подробный ответ.
Спустя двадцать с лишним лет после того, как молодые люди собрались вечером в пятницу или субботу, как уже сообщалось, главный герой начал замечать в газетах одно за другим объявления о продаже того или иного двух-, а то и трёхэтажного здания, бывшего монастырём ордена монахинь или монастырём ордена католических священников в каком-то городке в сельской местности Виктории. В то время, когда молодой человек в квартире наверху начал объяснять, как он потратит сумму, эквивалентную двадцати миллионам долларов, казалось нелепым предполагать, что какой-либо монастырь или монастырь в каком-либо городе в сельской местности Виктории когда-либо будет выставлен на продажу, и всё же молодой человек предсказывал, что Католическая Церковь, которая тогда была процветающей организацией, вскоре начнёт приходить в упадок, и что монастыри и монастыри вскоре будут выставлены на продажу. Молодой человек объяснил остальным людям в квартире наверху, что он использует часть доходов от своего судебного иска в качестве покупной цены двух- или даже трехэтажного здания в сельской местности Виктории, которое раньше было монастырем.