— Не поддавалась, правильнее сказать! — воскликнул Григорий Соломонович, который вовсе не обиделся на вопрос, прервавший его выступление. — В том и состоит наш прорыв, что мы научились кодировать конкретную личность со всеми ее навыками, предпочтениями и воспоминаниями. Кодировать — и затем передавать в нужную точку времени, где она вновь обретет физическое тело. Таким образом, в прошлое, Кирилл Андреевич, отправитесь не вы сами, а только ваша матрица. А тело, погруженное в анабиоз, останется здесь. Вы, естественно, не почувствуете разницы. Для вас все будет обстоять так, будто вы сами внезапно перенеслись в другую эпоху. И в этой другой эпохе вы будете жить, действовать и выполнять служебное задание.
— А как же назад? — спросила женщина. Голос у нее был мелодичный, звонкий, совсем не похожий на ее хмуро-деловой облик.
— Резонный вопрос, — согласился научный руководитель проекта. — Никакой аппаратуры, позволяющей вам вернуться в наше время, в прошлом, естественно, не будет. Она останется здесь. И в нужный, заранее оговоренный момент она будет включена и пошлет в прошлое нечто вроде луча. Вы трое в этот заранее оговоренный момент должны будете находиться именно в том месте, где произошло ваше «десантирование». Тогда вы попадете в этот луч, вернетесь и доложите о выполнении задания.
— Все-таки я не понимаю, — настаивал улыбчивый парень, сидевший справа от Углова. — Что за луч? Каким образом вы сможете направить его в прошлое? Хотелось бы все-таки знать. А то так и останемся… погруженными в анабиоз.
Григорий Соломонович переглянулся с генералом, тот кивнул, и научный руководитель проекта снова заговорил:
— Да, тут есть момент… неопределенности, что ли. Мы вначале не хотели говорить, но раз один из участников настаивает… В конце концов, вы имеете право знать. Луч — это, конечно, не совсем точное выражение. Наша аппаратура сложнее. Она состоит из двух частей. Первую, главную, можно уподобить… ну, скажем, часам, запущенным в обратную сторону. Установка моделирует пространство-время в определенном объеме — очень небольшом, заметьте! А затем изолирует этот объем от окружающего и запускает в нем все процессы в обратном направлении.
— То есть вы создали модель Вселенной? — воскликнул парень. — И запустили в ней время назад? Круто!
— Вот именно — модель Вселенной! — кивнул Григорий Соломонович. — Вы ухватили самую суть. Так вот, когда отсчет времени в этом замкнутом объеме дойдет до нужной отметки, включается вторая часть установки. Она переносит заранее записанные коды «путешественников» в нужное время и запускает механизм дублирования. Записи обретают тела, включается память, и вы можете идти, выполнять ваше задание.
— Это все классно, — сказал настырный парень. — Но вы сказали про «момент неопределенности». В чем тут неопределенность?
— Ну, понимаете… Аппаратура до известной степени отработана, — замялся Григорий Соломонович. — На мышах, собаках… Но вы сами понимаете, обратной связи мы не могли добиться. Как во всяком новом деле, здесь могут быть сбои… Ваши… э… дубликаты могут не вернуться… Но с вами самими — с теми, что будут погружены в анабиоз, — в любом случае ничего не случится! Вы просто проснетесь!
Видно было, что сосед Углова хотел еще что-то спросить, но хозяин кабинета жестом остановил его.
— Мне кажется, объяснения получены, — сказал хозяин кабинета. — Вопросы у майора и его коллег, конечно, будут, но они смогут задать их позже. Теперь они должны узнать самое главное — содержание своего задания. Об этом расскажет руководитель всего проекта полковник Николай Иванович Волков. Слушайте его внимательно: на ближайшие месяцы Николай Иванович станет вашим непосредственным начальником, а вы — его подчиненными.
И генерал повернулся к своему соседу справа. Сосед был невысок, худощав, лицо у него было невыразительное и, что называется, без особых примет. Кирилл Углов, как только взглянул на него, сразу определил в нем сотрудника спецслужб.
— Проект «Хронос» придумали не мы с Юрием Геннадьевичем и Григорием Соломоновичем, — сказал полковник. — Идея идет свыше, с самого верха.
И он коротко кивнул куда-то в потолок. Однако уточнять адрес не стал.
— Высшее руководство страны хочет понять, в чем причины бедствий, преследующих Россию, — продолжал полковник. — Где, на каком историческом отрезке наше развитие пошло в неправильном направлении? На этот вопрос должна была ответить специально созданная группа лучших философов, историков, культурологов, ученых других специальностей. Они пришли к выводу, что сбой произошел где-то в первой половине XIX века. Причем этот сбой связан с преступлением, совершенным в отношении руководителя государства. Таким образом, встала следующая задача: выяснить, что это за преступление, найти и наказать преступника.