– Мам, а почему меня сегодня учительница странно назвала?
– Просто мы теперь в другой стране живем. Ты заметила, что другие дети не знают кантайского языка? Там меня звали Сента Вайс, а тебя Кира Вайс, а тут фамилия у нас Ригли.
– А почему у меня имя такое же осталось? Я тоже хочу себе другое имя! Можно что бы меня называли Лунд, как мою подружку? А папу тут как зовут?
– Торк, милая, папу зовут Торк Ригли, – сказав это, она обняла дочь и запрокинула голову, посмотрев на потолок, что бы придержать скопившиеся слезы. Хоть и прошло уже столько времени, но она не могла смириться с тем, что его больше нет.
Однажды вечером Вильос пришел раньше, и Сония не успела его встретить, она была в домашней библиотеке, выбирала книжку для Киры. Дочь очень любила, когда Сония ей читала разные сказки и все время просила новые. Кира и сама уже могла читать, но слушать истории в мамином исполнении ей нравилось больше. Так вот когда Сония зашла в детскую комнату, то застыла в дверях, увидев, как Вильос держит Киру за подбородок. Вертит ее голову в разные стороны, разглядывая. Он никогда так близко не подходил к ребенку. Сония замерла затаив дыхание. Вильос не обращая внимания на вошедшую Сонию, продолжал разглядывать ребенка, а затем, видимо что-то увидел и встал. Резко повернувшись к Сонии, он сказал:
– Почему ты мне сразу не сказала, что Кира моя дочь?
– Она не твоя дочь. Она только моя, – воскликнула Сония.
– Не лги мне, – закричал Вильос.
Кира мгновенно залезла в шкаф, она помнила, какой дядя Грэг страшный в гневе.
– Кира дочь моего мужа, а ты к ней не имеешь никакого отношения, – так же в ответ крикнула Сония.
– Ты лгунья, моя сладкая. Но мне нравится, как ты кричишь, – ласково сказал он.
– Не смей ее трогать, и я не дам тебе сделать тест на отцовство. Она не твоя, – продолжала кричать она.
– Да тут не нужен тест, сладкая. У нее мое родимое пятно.
– Нет никакого пятна.
– Возле уха у нее пятно в виде галочки. У моего отца и у меня точно такое же на подбородке. Хочешь, сбрею бороду и покажу тебе? – улыбаясь, спросил он.
Сония хватала воздух ртом и не могла вдохнуть. Больше всего на свете она не хотела, чтобы он знал об этом. Схватилась за дверную ручку и, облокотившись на нее, вывалилась из комнаты, сильно ударяясь локтем об пол. Вильос шагнул следом и поднял ее, дернув за вторую руку. Прижал к себе и поцеловал в макушку.
– Ты меня порадовала. Выбирай подарок.
– Я… я не хочу жить в этом доме, – переведя дыхание, ответила она.
– Хорошо, я куплю нам другой, выбирай район.
– Не нам, а мне с Кирой.
– Нет. Ты будешь спать со мной, и я теперь хочу видеть свою дочь.
– Днем ты все равно в Совете. Я буду приезжать сюда к ужину. А с Кирой будешь видеться на выходных. Люди стали подозревать, что ты здесь живешь со мной. Тебе ведь не нужно, что бы все узнали?
– Я тебя никогда не отпущу, – прошептал он ей на ухо и прикусил мочку.
– Меня душит этот дом. Я никуда не денусь, – прошептала она в ответ.
– Я подумаю. Кира выходи! – вдруг громко сказал он.
Дверь шкафа не открылась, тогда Сония освободилась от объятий и отправилась вызволять дочь. Кира сидела, уткнувшись в колени лицом, зажав уши руками. Сония встала на колени и обняла ее. Девочка уткнулась матери в район груди, шмыгая носом прошептала:
– Мамочка давай уедем домой. Там нас ждет папа.
Сония испугавшись, что Вильос слышал это и может разозлиться, прижала ее к себе и зашептала:
– Тише, солнышко.
– Я твой папа, Кира, – надменно сказал он.
– Нет, мой папа любит маму, он никогда ее не бил и…
Она что-то еще хотела сказать, но Сония зажала ей рот ладонью и прижала к себе еще сильнее, сама сжалась, закрывая дочь от него. Сердце заходилось в бешеном ритме. Она была уже готова ко всему, но не к тому, что Вильос ушел, громко хлопнув дверью. Тогда она ослабила хватку, обернулась, убедиться, что он ушел, и серьезно посмотрев на дочь, сказала:
– Нам нельзя его злить. Я пытаюсь с ним договориться, что бы он нас с тобой отпустил. Мы сами не можем уйти отсюда. Ты ведь уже большая и должна понимать, что он не просто так дарит тебе подарки.
– Мне не нужны его подарки, – серьезно ответила Кира. – Я хочу домой к Вен и папе. Почему он сказал, что он мой папа? Это ведь неправда. Он злой. Давай уйдем отсюда, – громко сказала она и заревела в голос.