Швейцар открыл перед ними двери, и Роберт вошёл внутрь здания, остановившись, чтобы дождаться её. Когда она подошла, он указал глазами на кресло неподалёку.
— Присядь. Я сейчас подойду, — сказал он тоном, в котором она без труда уловила тревогу и волнение. Вот так, он всё-таки переживает за её состояние, и может говорить при этом, что хочет. Она тепло посмотрела на Дегри, снова позабыв про вуаль, скрывавшую её лицо от его взора.
— Хорошо. Я буду ждать, — так же тихо ответила она, постаравшись вложить в простые слова нежность, которую испытывала в этот момент.
Дегри вздохнул и, как ей показалось, подавил желание ответить что-нибудь едкое и высокомерное. Ещё раз внимательно осмотрев её, словно желая убедиться, что она твёрдо стоит на ногах, он пошёл к портье. Под вуалью Кэтрин улыбалась на всё лицо.
Ей не пришлось долго ждать, Роберт вернулся через пару минут. Конечно, он не предложил ей руку, впрочем, Кэтрин и не надеялась. Легко встав, она пошла за ним. Лакей, удивлённый отсутствием багажа у странной пары, провёл их на второй этаж. Пока они шли по широкой лестнице, устланной ковром, Роберт пропустил её вперёд. И снова Кэтрин отметила это про себя. Он боится, что она опять потеряет сознание, и поступает соответственно. Может, это даже лучше, чем ничего не значащая вежливая любезность, предписывающая джентльменам подавать дамам руку и делать вид, что они крайне обеспокоены, когда на самом деле трудно сказать, так это или нет. Поведение Роберта всегда искренне и откровенно. Он никогда не делает того, что предписывает этикет, но она постоянно ощущает его заботу. Кэтрин вообще не могла припомнить никого, кто относился бы к ней с таким вниманием, при этом не собираясь при первой же возможности намекать на близость. Впрочем, последний пункт можно было бы и изменить, она была только за.
— Votre chambre, m'dame, — с поклоном сказал ей лакей, распахивая перед ней дверь. — Si vous avez besoin de quelque chose veuillez appeler la serveuse. Voila la sonette.
Кэтрин кивнула, срочно вспоминая остатки французского, который учила очень давно и успела подзабыть. Кажется, лакей сказал, что она может вызвать горничную в любой момент. Неуверенно улыбнувшись, снова забывая про вуаль — когда уже она от неё избавится?! — Кэтрин вошла в номер и осмотрелась по сторонам, скидывая пелерину на руки слуге. Интерьер гостиницы чем-то напомнил ей великолепный особняк Кингсли, но с учётом обезличенности, присущей всем отелям.
— Monsieur, je vous en prie, suivez-moi. Votre chambre est juste a cote, — снова услышала она лакея. (Господин, прошу Вас пройти за мной. Ваш номер — соседний).
— Роберт, — тут же вырвалось у неё.
Она обернулась к дверям, вовремя успев, пока он не ушёл.
— Что? — сухо спросил недовольный Дегри.
Кэтрин секунду расстроено молчала. Только ей покажется, что он делает шаг к ней навстречу, как тут же он умудряется в один миг возвести между ними стену. Ладно, посмотрим, насколько его хватит.
— Ничего. Я проголодалась, может, ты будешь так любезен и отведёшь меня в ресторан.
Она чувствовала себя ужасно, первый раз в своей жизни напрашиваясь на приглашение на ужин с мужчиной, который столь активно пытается избежать контакта с ней. Но мысль о том, что она может провести весь вечер, не видя его, была ещё хуже.
— Можешь заказать себе ужин в номер, — холодно возразил Дегри.
Ах, вот как! Нахал!
Он пристально смотрел на неё пару секунд, пока она подыскивала какое-нибудь подходящее возражение, потом хмыкнул и вышел в коридор. Кэтрин разрывалась между желанием ударить его чем-нибудь тяжёлым по голове и отвратительным предчувствием, что остаток дня проведёт в одиночестве.
— Мне нужно кое-что спросить у тебя, — наконец выдавила она из себя.
Уже стоя в коридоре, Роберт снова повернулся к ней. Выражение его лица было почти свирепое.
— Конкретней.
Кэтрин кивнула в сторону лакея, который, кажется, окончательно решил, что они пара чокнутых англичан, прибывших в отель непосредственно из дома для душевно больных.
— Хочешь, чтобы я при нём тебя расспрашивала? — Кэтрин тоже говорила едко и прохладно. Пусть не думает, что он один умеет изображать невозмутимость.
Роберт молча сверлил её взглядом в течение минуты, но Кэтрин храбро выдержала испытание, не опустив голову.
— Хорошо. Зайду попозже.
Дегри повернулся к лакею, и тот с видимым облегчением проводил его в соседний номер и удалился, получив положенные чаевые. Дверь соседней комнаты захлопнулась — несколько громче, чем следовало — и Кэтрин, со вздохом, тоже прикрыла свою дверь.