— Роберт говорит, что ты не ездишь верхом, — Кэтрин показалось, что это прозвучало как обвинение.
— Либби, не начинай! — голос Роберта мгновенно изменился и звучал теперь жёстко.
— Ну да! Мне придётся тащиться в этой колымаге, — Оливия ткнула зонтиком в борт экипажа. — Кэтрин, тебе нужно уделять больше внимания верховой езде. И одежде, — прибавила она, неодобрительно рассматривая платье Кэтрин при свете дня.
— Не обращай на неё внимания, — сказал Роберт, поворачиваясь к Кэтрин и пожимая плечами. — Встала не с той ноги.
— Конечно, — язвительно возразила Оливия. — Только это не ты будешь трястись всю дорогу в этой bagnole.
Оливия, подобрав юбки, грациозно вспорхнула на сиденье и отвернулась. Роберт послал на сестру грозный взгляд, но её это ничуть не взволновало. Он придержал дверцу для Кэтрин, пока она — вовсе с не такой необыкновенной грацией — садилась в экипаж, потом закрыл её и сам вскочил в седло на коня, которого держал в поводу слуга, стоявший рядом.
— Либби…
Роберт снова предупреждающе посмотрел на Оливию, та приподняла брови, будто не понимая, что он имеет в виду. Кэтрин едва сдерживалась, чтобы не засмеяться. Боже, да они совсем как обычные люди! И не отличишь, если не знаешь. Ну, и, конечно, внешность… Лучше не думать, чтобы не расстраиваться лишний раз.
Ворота распахнулись, выпуская их, Роберт поскакал вперёд, и экипаж тронулся. Кэтрин взглянула на Оливию и неожиданно увидела, как та подмигнула ей. Это выглядело так… странно. Кэтрин не знала, что и думать.
— Не обижайся, — объяснила Оливия очень тихо, поглядывая на Роберта, ехавшего впереди. — Просто хотела немного его поддеть. Думаю, ты уже обратила внимание, он бывает иногда просто невыносим. А ты — такой удобный способ вывести его из себя, что грех не воспользоваться.
Кэтрин сдержанно улыбалась, всё ещё не веря, что Оливия на её стороне. Кто их знает, этих созданий. И кто знает, что у них на уме.
— Думаю, мы могли бы немного поболтать, раз уж я вынуждена в такой погожий день тратить своё драгоценное время на сомнительное удовольствие прогулки в экипаже, которому место в музее, — значительно громче сказала Оливия. — Расскажи-ка мне, Кэтрин, что за странный фасон у твоего платья? Это было сшито на заказ? Может, ты даже сама его придумала?
Кэтрин прыснула со смеху, увидев, как Роберт остановился так резко, что его конь взвился на дыбы. Он прожёг Оливию таким гневным взглядом, что было удивительно, как она не воспламенилась. Оливия тоже не выдержала и расхохоталась.
— Очень мило, Либби, — недовольно произнёс Роберт, поняв, что его разыгрывают. — Я тебе это припомню.
Он кое-как успокоил коня и снова поехал вперёд. Кэтрин была в полном восторге и, не скрывая удивления, разглядывала Оливию. Та успокоилась, отбросила на противоположное сиденье несчастный зонтик и откинулась на спинку, разглядывая Кэтрин.
— Спасибо за мазь, — поблагодарила Кэтрин.
— Да, сегодня ты выглядишь посвежее, — согласилась Оливия. — Но подожди благодарить, я сделаю тебе крем для лица, тогда и скажешь спасибо. И, кстати, Кэтрин, в самом деле, что за странное платье у тебя? Что, в Англии такая мода?
Кэтрин хотела, было, ответить что-то резкое, но, взглянув в пронзительно-голубые глаза, насмешливо-прищуренные и внимательные, передумала.
— Будьте снисходительны к моему платью, — миролюбиво сказала она. — Оно пережило очень много, и я — вместе с ним.
— Роберт рассказал мне, — кивнула Оливия. — Драгон сильно испугал тебя.
— Испугал? — Кэтрин не смогла сдержать гневное движение. — Он хотел убить меня.
— Да, это правда. Прости, я не хотела задеть тебя.
— По сравнению с Еленой, Вы просто сокровище, — искренне ответила Кэтрин.
— Она так молода, — Оливия вздохнула, приведя Кэтрин в замешательство. Неужели такая совершенная красавица может сожалеть о чьей-то юности? Трудно сказать, сколько ей лет на самом деле, но выглядит она лет на тридцать, как и Роберт. Их выдают только глаза.
Они мило проболтали всю дорогу, которая заняла чуть меньше часа. Городок оказался небольшим, аккуратным и уютным, все встречные узнавали Дегри и раскланивались с ними. Кэтрин заметила, что на Оливию смотрят с уважением и теплотой, а вот Роберт чаще всего вызывает отрицательную реакцию. Впрочем, он сам, казалось, совершенно не обращал на это внимания. Она то и дело ловила на себе его взгляд, и от этого улыбалась всё время, краснела от удовольствия и часто отвечала Оливии невпопад. Та подсмеивалась, но, вроде, не обижалась.