— И ты молчал?! — от негодования у Кэтрин даже на миг голова перестала кружиться. — Всё это время ты молчал? Смотрел, как я бегаю за тобой, и изображал из себя неприступную статую?
— Всё это время… — передразнил он её. — Да, все эти два дня, в течение которых я безуспешно пытался убедить себя, что втягивать тебя в подобную авантюру — самая ужасная ошибка в моей жизни. Титанические усилия, увенчавшиеся полным провалом.
Кэтрин не выдержала и рассмеялась, запрокинув голову. Роберт смотрел на неё с кривой усмешкой, кажется, ему вовсе не было так уж смешно.
— Кэтти… Кэтрин, обещай мне, что подумаешь, прежде чем согласишься…
— Я согласна, Роберт! — воскликнула Кэтрин. — Тут и думать не о чём.
— Ты должна подумать, причём мозгом, а не другими органами! — кажется, он рассердился на неё.
Кэтрин вскинула голову, недовольная.
— А ты не мог бы обойтись без уничижительных высказываний в мой адрес?
— Извини, если чем-то обидел тебя, — Кэтрин увидела, что он действительно не понимает, чем задел её, — но всё же ты должна понять, что речь идёт о твоей жизни. Это вовсе не так просто, как тебе кажется. И есть, по крайней мере, три проблемы, с которыми нам придётся столкнуться сразу же. То есть, проблем, на самом деле, значительно больше, но эти три уже сейчас мешают нам.
Его страстные слова и убеждённый вид успокоили её. Ладно, наверняка, он и правда ничего плохого не хотел сказать. И — да, она не очень понимает, что за три проблемы.
— Какие проблемы? — спросила она, стараясь сделать заинтересованный вид. Впрочем, кажется, об одной из них она догадывалась, и его слова мгновенно подтвердили её подозрения.
— Во-первых, яд. Не смейся и не отмахивайся. Сейчас ты сидишь далеко от меня, и поэтому так просто к этому относишься. Но мы оба понимаем, что, стоит мне приблизиться и дотронуться до тебя, всё сразу изменится.
— Ну, и что тут можно сделать? — Кэтрин пожала плечами. — Знаешь, в конце концов, это не самые ужасные ощущения. Ну, да, в голове шумит, и соображаю я в этот момент не очень, но разве это так уж важно? В любом случае, разве тут есть выбор?
— Конечно, есть, — Кэтрин поражённо уставилась на него, не веря ушам.
— Ты можешь отключать это?… В смысле, можешь перестать вырабатывать этот ваш… как его там…
— Вененум, — машинально подсказал он ей. — Нет, этого я, к сожалению, не могу. А ты — поразительно легкомысленное существо. Ты хоть понимаешь, что я могу отравить тебя насмерть, а ты даже не будешь понимать, что происходит?
— Но ты же говорил, что я фертида и всё такое?… И ещё я надышалась этого твоего яда, когда ты вёз меня из Голубых кедров, и вроде пока жива… или я что-то не понимаю?
— Конечно, ты пережила тот случай. Но… — он смотрел на неё, не веря, что она может не понимать таких очевидных для него вещей. — Знаешь, я ведь очень постарался тогда вытереть с себя кровь, держал тебя на вытянутых руках, даже дышал всё время в сторону. И, тем не менее, этого хватило, чтобы отключить тебя почти на целый день. А теперь представь себе, что с тобой случится, если я… ну, например, поцелую тебя в губы. Ты понимаешь, что я могу даже не понять, когда доза станет смертельной для тебя?
Кэтрин молчала. Да, об этом она, признаться, и не задумывалась. Да и как бы она могла, не зная таких подробностей?
— Ну, и что с этим можно поделать? — спросила она уже с меньшей уверенностью.
— Я вижу, что ты постепенно привыкаешь к моему вененуму. Полагаю — это, правда, только теория — что, как и к почти любому яду, тебя можно приучить к нему, если вводить понемногу малыми дозами.
— Как Борджиа в романе у Дюма? — обрадовано сказала Кэтрин, довольная, что понимает, о чём он толкует.
— Ну, что-то в этом роде.
— Так это прекрасно! Ты сам до этого додумался? — восторгу Кэтрин не было предела.
— Разумеется, — он совсем не разделял её восторга. — Подожди радоваться. Послушай, у этого есть и обратная сторона.
— Звучит зловеще, — хмыкнула Кэтрин. Она никак не могла заставить себя смотреть на вещи так скептично и разумно, как он. Её переполняли чувства, она едва заставляла себя сидеть смирно, не пытаясь ни приблизиться к нему, ни хотя бы дотронуться.
— Твоя бездумная радость и безграничная вера в прекрасное будущее просто… — он не выдержал и засмеялся, снова без особого веселья. — Это невероятно. Я знал, что люди легкомысленны и безответственны, но не думал, что настолько.
Кэтрин пожала плечами, решив проигнорировать неприятные слова.
— Это всё ты, — легко сказала она. — Рядом с тобой мне всё кажется прекрасным. Так что все свои обвинения можешь сразу же высказывать самому себе.