К тому моменту, как мы окажемся вместе с ним в Гоа, он очень изменится. Каре он сострижет еще в университете, потому что в транспорте к нему вечно будут приставать гомосексуалисты. Он станет лысым и массивным. С великолепным чувством юмора. Но немного другим внутри.
С тех пор, как, много лет назад, он останется один, как от него уйдет его девушка, и предадут многие его друзья, он станет учиться жить для себя. От простого парня, бегущего с мелочью за проезд в кулаке для друга, не останется и следа. Он станет более рассудительным, более закрытым. Это будет происходить с ним в течение длительного количества времени. Но всё же произойдет. Он не будет выходить из дома, если за ним не заехать. Не будет предлагать помощи, если не попросить.
Мне приятно вспоминать того самого друга, с которым мы, слушая Цоя, гуляли ночью по Приморскому бульвару, с которым жевали дешевые крабовые палочки и разговаривали о самых высоких философских категориях, о смысле жизни и, конечно же, о "бабах". Мы были самыми счастливыми и беззаботными людьми на Земле. Мы были - подростками.
Я не могу требовать его вернуть того самого Седого. Ведь это эгоистично и неправильно. Ведь его поведение - лишь закономерная реакция на жестокий мир, на такой же самый эгоизм, возможно и мой, на невозможность получить взамен того, что даешь ты. Его поведение и характер - закостенелая защита от окружающей его несправедливости, обида на всех и на самого себя за потраченное не на тех время и за прожитую в одиночестве жизнь.
Мы сидим с ним в самолете. И снова несем чушь. Совсем недавно, когда самолет проходил зону турбулентности и его начало трясти, мы хором выкрикивали, что скоро мы все умрем, наблюдая за реакцией окружающих. Нам даже казалось, что они нам верят. Мы читали это в их глазах.
Теперь мы сидим, смотрим меню арабской авиакомпании и удивляемся ценам и тому, что тут не кормят, как на наших авиалиниях.
- Однааако, цеееены, - тянет Седой гласные, подобно Кисе Воробьянинову из "Двенадцати Стульев". - Кола - пять долларов! Сэндвич - двадцать! Рис с курицей - двадцать пять! Однааааако!
Я сижу и улыбаюсь, как дурак. Мои глаза давно уже не с моим другом. Они - на сидящей неподалеку девушке, которая тоже не сводит с меня глаз.
- Да, - говорит Седой. - Я тоже заметил! Смотрит на тебя. Хоть и с парнем... Сучка!
- Она ничего, - отвечаю я. - Очень даже. Порочная такая. По глазам видно. Вроде милая, а внутри столько грязи, что бульдозер не справится. Тину чем-то напоминает. Только повзрослее.
- Сучки они все! - констатирует Седой. - Я таких, вообще, за людей не держу. Как так можно? С парнем на Гоа и тут же на другого смотреть!
Я всматриваюсь в девушку, потом в ее попутчика, и моя голова снова наполняется разными мыслями и ассоциациями. Она, действительно, напоминает мне Тину. А ее, так называемый парень, старше нее минимум лет на двенадцать. Почти, как мы с Тиной.
Я много раз думал о подобном. Обо всей этой разнице в возрасте. Можно, конечно, с умилением смотреть фильмы про любовь и новости, где звезды появляются на экране с девушками гораздо младше себя, но я вдруг впервые задумался о том, что же чувствует подобная девушка в таких отношениях, как развивается.
Со стороны мужчины все предельно ясно - мясо помоложе, своеобразный пиар, игра на публику. Ведь, если ты с красивой и молодой, значит, в тебе что-то есть. Ты, как минимум, успешен. А со стороны девушки? Пусть разница в возрасте лет десять. Это неплохо. Как у меня с Ней. Мы состарились бы примерно одновременно, и никто не снимал бы с этой жизни никаких лишних бонусов. А что если девушка младше тебя на лет пятнадцать? Как в случае со мной и с Тиной. Возможно, это катастрофа?
Всем абсолютно ясно то, что между людьми все хорошо, когда им нечего делить, и они одинаково счастливы. Такое возможно, когда тебе тридцать, а ей двадцать. Когда тебе стукнет пятьдесят, ей будет сорок.
Если учесть тот факт, что девушка, как бы прискорбно это не звучало, начинает пикировать с тридцати, а мужчина - с сорока пяти - пятидесяти, то у них и есть как раз тот запас в красоте, подтянутости и играющих гормонах. Но если взять мужчину, которому исполнилось уже сорок пять - пятьдесят, а его избраннице - двадцать пять? Это - проблемка.
Да, конечно же, они начинали, когда он был мужчиной в рассвете сил. Ему тогда было тридцать семь, а ей - семнадцать. Красавчик на Рейндж Ровере. Не сбывшаяся любовная фантазия ее матери. Почему бы и нет?! Женись. Будешь как у Христа за пазухой. Год встречаний и свадьба. Умиленные лица матери и бабушки, сосредоточенное лицо отца. Белый Рейндж Ровер, красивая квартира с резными спинками у белых кроватей, быстророжденный ребенок, как гарантия страхового случая от любовницы или расставания. Вроде все в порядке. Все, как у людей. Но как же ее Детство? Как же нормальное течение ее жизни? Наивность? Первый парень-танцор, который уверен, что добьется всего в жизни и у которого классные джинсы и настоящие Nike Cortez? Взросление? Любимый, многообещающий мальчик, который окончил Юридический факультет, и у которого дядя ездит на рыбалку с судьей, а значит - у него куча перспектив, к которым они пошли бы вдвоем? Где первый Ниссан в кредит? Где первая квартира в рассрочку?