Для Монако все это было красивым, возбуждающим и одновременно выводившим на странную сильную ревность.
Она продолжала свою Игру. Целуя подругу, Она всегда смотрела на него. Она считывала его эмоции, питалась его ревностью, все больше и больше ощущая себя любимой. Она ждала, когда он вырвет Ее из рук подружки-лесбиянки, которая тоже много лет лелеяла надежду о том, что у нее когда-то получится с Ней переспать.
Они вышли из туалета и снова вошли в комнату, где находились их друзья. Но ненадолго. Она сказала, что уже хочет спать, и пожелала всем спокойной ночи. Не успел Монако открыть дверь в спальню, как заметил, что Она взяла подругу за руку и, сказала ей - "Пойдем с нами".
Не дождавшись даже маломальской реакции на свое предложение, Она уверенно повела ее к ним в комнату. Та повиновалась, словно была Ее рабыней.
Это был настоящий бой. Между двумя, сходившими по Ней с ума, людьми. Парнем и девушкой. А "мыльница" на остаток той ночи стала их ареной.
Она, изначально, предупредила его шепотом, чтобы они были только вместе, и он ничего не делал с подругой. Помня про последний их подобный случай и неприятные последствия, он, конечно же, согласился.
Снова было очень красиво. Они вошли в комнату, разделись до гола и начали целовать друг друга. Две молодые, красивые девушки легли в "мыльницу" и пригласили его к себе. Он, как ни странно, откликнулся на это приглашение.
Ее подруга была так рада тому, что она, наконец, дорвалась до вожделенного, прекрасного тела своей любимой девушки, что буквально теряла самообладание. Она гладила и целовала Ее везде. Так, что от удовольствия, стонали обе.
Монако подключился немного позже. Битва между натуралом и лесбиянкой началась.
Чаще всего, они делали одно дело, доставляя Ей такое удовольствие, которое, возможно, Она не испытывала еще ни разу в Ее жизни. Он, будучи в Ней, а подруга - всячески помогая ему и еще больше дразня любимую поцелуями. Однако, не смотря на всю эту мнимую солидарность, каждый из них, в свою очередь, старался сделать так, чтобы Она отдала свое предпочтение именно ей или ему.
Ежик, то целовала любимую подругу, буквально вылизывая Ее полностью, то гладила Ее руками. Их красивые тела то переплетались друг с другом, то разъединялись его руками, когда он отбирал Ее тело у подруги и вытворял с ним все то, о чем они знали раньше только вдвоем, без лишних свидетелей. Она выгибалась под ним, подобно сумасшедше красивой змее. Опасная и красивая Она, будучи с ним, продолжала целовать другую девушку. Когда он снова отдавал Ее, Она, прикрыв глаза от удовольствия, начинала целовать его. Она уходила с головой в ласки подруги, но ненадолго. Ведь Ей было мало ее, и Она снова хотела в себе его. Хотела ощутить его тепло. Хотела ощутить его еще глубже. Так, чтобы снова выгнуться всем телом. Чтобы закричать во весь голос.
Между обычными ласками и слегка грубой силой была большая разница. Девушка проигрывала ему, хоть и очень старалась.
Он много слышал про лесбиянок. Возможно, раньше даже где-то и воспринимал их всерьез. Но той ночью он однозначно для себя понял, что они были просто несчастными людьми, с приобретенными в раннем возрасте комплексами от неправильного к ним отношения со стороны противоположного пола. Недо-женщинами, лишенными настоящей мужской любви и ласки.
Все, что делала Ежик, было лишь вокруг да около. Ничего особенного. Какие-то телячьи нежности. Когда же дело доходило до него, он драл Ее, как Сидорову козу. Он драл Ее гораздо жестче, чем обычно, ведь, во всем происходившем, был дух соперничества. Он драл Ее за всех натуралов планеты. Так, что Она буквально кричала во весь голос. Затем он снова отдавал Ее подруге, которая снова гладила Ее и целовала.
Все это, конечно же, выглядело очень здорово и эстетично со стороны, но подруге явно чего-то не хватало для убедительности. Казалось, что она как бы подготавливала Ее для него. Он наслаждался этим зрелищем, но, тем не менее, снова и снова ловил себя на мысли о том, что все эти лесбийские игры - всего лишь сплошная подготовка, сплошная прелюдия без самого действия. Может и есть во всем этом какой-то шарм, какая-то эстетика, но ни одна женщина никогда не заменит другой женщине мужчину. Все это - будет лишь обычным компромиссом.
Весь этот беспредел творился, без преувеличения, больше четырех часов. Ни разу ни один из противников не нарушил своей территориальной целостности. Хоть Она и стала в конце снова их заставлять, ни Ежик, ни Монако так и не повелись на эти инсинуации.